Преступения с двойной формой вины

     Понятие преступлений с двумя формами  вины законодательно закреплено в ст. 27 УК: «Если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступление признается совершенным умышленно».

     Реальная  основа для сочетания умысла и  неосторожности в одном преступлении заложена в своеобразной законодательной  конструкции отдельных составов. Своеобразие состоит в том, что законодатель объединяет в один состав два самостоятельных преступления, одно из которых является умышленным, а другое — неосторожным, причем оба могут существовать самостоятельно, но в сочетании друг с другом' образуют качественно новое преступление со специфическим субъективным содержанием. Составляющие части такого преступления обычно посягают на различные непосредственные объекты, но могут посягать и на один (например; незаконное производство аборта, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей). При этом важно помнить, что каждая из образующих частей такого состава не утрачивает своего преступного характера и при раздельном существовании.

     Таким образом, субъективные особенности  подобных преступлений производны от специфической конструкции объективной  стороны: умысел (прямой или косвенный) является субъективным признаком основного состава преступления, а неосторожность (в виде легкомыслия или небрежности) характеризует психическое отношение к последствиям, играющим роль квалифицирующего признака. При этом каждая из форм вины, сочетающихся в одном преступлении, полностью сохраняет свое качественное своеобразие, не образуя никакой новой формы вины.

     Преступлений  с двумя формами вины в уголовном  законодательстве немного, и все  они сконструированы по одному из следующих 2 типов.

     Первый  тип образуют преступления с двумя указанными в законе и имеющими неодинаковое юридическое значение последствиями. Это квалифицированные виды преступлений, основной состав которых является материальным, а в роли квалифицирующего признака выступает более тяжкое последствие, чем последствие, являющееся обязательным признаком основного состава. Характерно, что квалифицирующее последствие, как правило, заключается в причинении вреда другому, а не тому непосредственному объекту, на который посягает основной вид данного преступления. Так, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 111 УК) имеет объектом здоровье человека, но если оно сопряжено с неосторожным причинением смерти потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК), то объектом этого неосторожного посягательства становится жизнь. Это, а также другие преступления подобной конструкции, например умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, повлекшие по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия (ч. 2 ст. 167 УК), характеризуются умышленным причинением основного последствия и неосторожным отношением к квалифицирующему последствию.

     Второй  тип преступлений с двумя формами вины характеризуется неоднородным психическим отношением к действию или бездействию, являющемуся преступным независимо от последствий, и к квалифицирующему последствию. При этом квалифицирующее последствие состоит в причинении вреда, как правило, дополнительному объекту, а не тому, который поставлен под уголовно-правовую охрану нормой, формулирующей основной состав данного преступления. К этому типу относятся квалифицированные виды преступлений, основной состав которых является формальным, а квалифицированный состав включает определенные тяжкие последствия. Они могут указываться в диспозиции в конкретной форме (например, смерть человека при незаконном производстве аборта, при угоне судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава — ч. 3 ст. 123, ч. 2 ст. 211 УК) либо оцениваться с точки зрения тяжести (крупный ущерб, тяжкие последствия). В составах подобного типа умышленное совершение преступного действия (бездействия) сочетается с неосторожным отношением к квалифицирующему последствию.

     Подводя итог рассмотрению вопроса о преступлениях  с двумя формами вины, можно сделать следующие выводы:

     а) они характеризуются сочетанием двух различных форм вины, т.е. умысла и неосторожности (сочетание прямого  умысла с косвенным или легкомыслия  с небрежностью не образует двух форм вины);

     б) эти формы вины устанавливаются  по отношению к различным юридически значимым признакам общественно  опасного деяния;

     в) в преступлениях с двумя формами  вины неосторожным может быть отношение  только к квалифицирующим последствиям, а значит;

     г) две формы вины могут существовать только в квалифицированных составах преступлений;

     д) преступления с двумя формами  вины в целом, как это указано  в законе, относятся к умышленным, что определяется умышленной формой вины в основном составе преступления.

     Исследование  субъективного содержания преступлений с двумя формами вины необходимо для отграничения таких преступлений, с одной стороны, от умышленных, а  с другой — от неосторожных, сходных по объективным признакам. Так, если вследствие умышленного причинения тяжкого вреда здоровью наступила смерть потерпевшего, которая также охватывается умыслом виновного (хотя бы косвенным), деяние характеризуется единой формой вины и квалифицируется как убийство. И наоборот, если при неосторожном лишении жизни не установлено умысла на причинение тяжкого вреда здоровью, то нет и двух форм вины, а деяние следует квалифицировать как причинение смерти по неосторожности. И лишь сочетание умысла на причинение тяжкого вреда здоровью с неосторожностью в отношении смерти позволяет квалифицировать деяние по ч. 4 ст. 111 УК. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Особенности квалификации

     В последние годы ослабело внимание научной общественности к такому важному вопросу, как определение формы вины с использованием правила, закрепленного в ч. 2 ст. 24 Уголовного кодекса РФ (далее — УК).

     С принятием УК в 1996 г. в уголовное  законодательство была введена новелла, согласно которой деяние, совершенное по неосторожности, признавалось преступлением только в том случае, когда это специально предусматривалось соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса (ч. 2 ст. 24 УК). То есть если в диспозиции статьи Особенной части УК не указывалось на неосторожность, то такое преступление признавалось только умышленным.

     Указанная норма явилась шагом вперед в  уголовном законодательстве, поскольку, как правильно отметил В.В. Лунеев, «составы преступлений с неопределенной формой вины в цивилизованном законодательстве недопустимы»¹. Не случайно аналогичные нормы включаются в новейшее уголовное законодательство европейских стран².

     Однако  законодателем были допущены серьезные  просчеты при конструировании составов преступлений Особенной части УК с учетом правила, изложенного в  ч. 2 ст. 24. Преступления, которые по своей  сути являются неосторожными, стали  вдруг только умышленными преступными  деяниями. На несогласованность положений  Общей и Особенной частей УК обратили внимание многие ученые³. И.Э. Звечаровский справедливо заметил: «... неряшливость законодателя при реализации содержания ч. 2 ст. 24 УК РФ в диспозициях норм Особенной части стоила того, что по-прежнему практически нулевой эффект теперь получается уже от целой главы экологических преступлений»⁴.

     Сложности, которые стали возникать при  квалификации преступлений с использованием правила, изложенного в ч. 2 ст. 24 УК, позволили некоторым ученым внести предложение об исключении этой нормы из Уголовного кодекса⁵.

     Федеральным законом от 25 июня 1998 г. № 92-ФЗ ч. 2 ст. 24 УК изложена в новой редакции. В соответствии с ней деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК. Внесенные законодателем изменения окончательно все запутали. Как правильно заметил П.С. Яни, поставленная авторами изменений уголовного закона цель достигнута не была, содержание заключенной в ч. 2 ст. 24 УК нормы, по сути, не изменилось⁶.

     ¹ Лунеев В.В. Предпосылки объективного вменения и принцип виновной ответственности // Государство и право. 1992. № 9. С. 58.

     ² См., напр.: Статья 12 Уголовного кодекса Испании 1995 г.

     ³ См., напр.: Иванов Н.Г. Парадоксы уголовного закона // Государство и право. 1998. № 3. С. 56 — 57; Тяжкова И.М. Экологические преступления в новом УК РФ // Вестник Московского университета. Серия 11 «Право». 1998. № 3. С. 57; Михайлюта А., Попов И. Форма вины в экологических преступлениях // Законность. 1998. № 5. С. 41.

     ⁴ Звечаровский И. Новый УК: проблемы применения // Законность. 1999. № 1. С. 8.

     ⁵ Мальцев В.В. Принципы уголовного права. Волгоград: Академия МВД России, 2001. С. 204 — 205.

     ⁶ Яни П. Сложные вопросы субъективной стороны преступления // Российская юстиция. 2002. № 12. С. 47.

     6/200V

     Новая редакция ч. 2 ст. 24 УК породила две точки  зрения:

     1) если в диспозиции статьи не  указано на совершение деяния  по неосторожности, то такое преступление  может быть совершено как умышленно,  так и по неосторожности⁷;

     2) если в диспозиции статьи не  указано на совершение деяния  по неосторожности, то такое преступление  может быть только умышленным.

     Автору  настоящей статьи представляется правильной первая точка зрения. Но тогда неосторожное деяние будет признаваться преступлением  и в том случае, когда о неосторожности вообще нет никакого упоминания в диспозиции статьи. Тем самым смысл введения ч. 2 ст. 24 УК полностью растворяется. И вновь возникают сложности при квалификации преступлений. Так ст. 358 УК «Экоцид» не содержит указания на совершение деяния по неосторожности. Следовательно, такое деяние может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности. Однако не вызывает никаких сомнений, что экоцид является умышленным преступным деянием и не может совершаться по неосторожности.

     Если  придерживаться второй позиции, то тогда  непонятен смысл изменений уголовного закона. Ведь ими попытались устранить недоразумение, когда умышленными становились деяния, являющиеся по своей сути неосторожными. Вместе с тем, применительно к преступлениям против природной среды (экологическим преступлениям), вторая точка зрения находит свою поддержку. В науке уголовного права высказываются мысли о том, что преступления по загрязнению природной среды могут совершаться только умышленно (с косвенным умыслом)⁸.

     Эта тенденция наметилась и в следственной практике. Так при эксплуатации очистных сооружений фильтровой станции муни-

     ципального  унитарного предприятия (МУЛ) производился спуск сточных вод из шламо-накопителя через выпуск в озеро, и далее  загрязненные воды попадали в водохранилище. Размер вреда, причиненного водохранилищу сбросом загрязняющих веществ, составил почти 5 млн. руб. Однако в возбуждении уголовного дела по ст. 247 и ст. 250 УК по этому факту было отказано на том основании, что в действиях директора МУПа не содержится признаков состава преступлений, предусмотренных ч. 1, 2, 3 ст. 247, ч. 2, 3 ст. 250 УК, поскольку, как указано в постановлении об отказе в возбуждении дела, данные преступления характеризуются умышленной формой вины⁹.

     В ходе расследования другого уголовного дела было установлено, что при осуществлении коммерческой организацией деятельности в сфере овощеводства использовались пестициды китайского производства, которые не имеют государственной регистрации в РФ, не включены в государственный каталог пестицидов и агрохимикатов, разрешенных к применению на ее территории. Следствие пришло к выводу о том, что в действиях директора организации отсутствуют признаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 247 УК, так как субъективной стороной данного преступления является наличие умысла, что в действиях указанных лиц не усматривается¹⁰.

     Однако  следует учитывать, что преступления, результатом совершения которых является загрязнение природы, никогда не рассматривались только как умышленные преступные деяния. На это указывали О.Л. Дубовик, А.Э. Жалинский¹¹, Т.А. Бушуева¹², П.С. Дагель¹³, В.В. Петров¹⁴, Э.Н. Жевлаков¹⁵.

     Мнение  о том, что большинство посягательств на окружающую природную среду совершается по неосторожности, вполне

     ⁷ Нерсесян В. Регламентация ответственности за неосторожные преступления // Российская юстиция. 2000. № 5. С. 42.

     ⁸ См., напр.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации с постатейными материалами и судебной практикой / Под общ. ред. СИ. Никулина. М.: Изд-во «Менеджер»; изд-во «Юрайт», 2001. С. 794; Тангиев Б.Б. Экокриминология (oikoscrimenologos). Парадигма и теория. Методология и практика применения. СПб.: «Юридический Центр Пресс», 2005. С. 253; Ююкина М.В., Захаров А.В. Экологические преступления: эколого-правовой аспект / Преступность и уголовное законодательство: реалии, тенденции, взаимовлияние: Сб. научных трудов. Саратов, 2004. С. 545.

     ⁹ См.: Архив следственного отдела Следственного комитета при прокуратуре РФ по Верхисетскому району г. Екатеринбурга за 2008 г.