Эти странные англичане

Энтони  Майол и Дэвид  Милстед

  Эти странные англичане 

  Англичан  всего 48 млн. (для сравнения: шотландцев 5 млн., голландцев 15 млн., испанцев 39 млн., французов 58 млн., немцев 81 млн., американцев 268 млн.).

НАЦИОНАЛИЗМ И САМОСОЗНАНИЕ

Предупреждение

  Греческое слово «ксенофобия», что означает "страх перед иностранцами" (на самом-то деле англичане предпочитают слово «ксенолипия», то есть "жалость к иностранцам"), обрело в английском словаре свое законное место и сухо определено там как "абстрактное существительное".

  Что, впрочем, не совсем соответствует действительности. На самом-то деле, существительное это  самое что ни на есть конкретное, прямо-таки существительное из повседневной жизни, и ничего абстрактного в нем  как раз и нет. Ибо ксенофобия — это национальное свойство англичан, которое постоянно проявляется в культуре их страны. И не без причин. Ведь для англичан все наиболее сложные и неприятные жизненные проблемы сосредоточены в одном-единственном понятии: иностранцы.

  Девятьсот лет назад норманны предприняли свое последнее и вполне удавшееся вторжение в Англию. Они поселились там, выиграв битву при Гастингсе, попытались интегрироваться в среду местных жителей и: потерпели неудачу. Местное население встретило чужаков полнейшим презрением (это отношение не изменилось и сейчас, и не просто потому, что они были завоевателями, но потому — и это куда важнее! — что они были ИЗ ДРУГОЙ СТРАНЫ). Впрочем, вскоре англосаксонские женщины пожалели бедняжек и начали выходить за них замуж — что сопровождалось неизбежным повышением уровня цивилизации во всем обществе. Ну, судите сами, может ли девушка довериться парню с валлийским именем Гийом Боуэн? Зато прекрасно известно, как себя вести (и что может получиться) с тем, кто носит английское имя Билл Боун!

  Даже  в наши дни потомки тех норманнов любят походя "произвести впечатление" небрежно брошенным замечанием о том, что их предки некогда "пришли сюда вместе с Вильгельмом Завоевателем", и отношение к ним со стороны англичан весьма прохладное — примерно так англичане относятся к тому, кто нечаянно испортит воздух в лифте.

  Истинные  англичане обращаются с потомками  тех норманнов точно так же, как их предки обращались с римлянами, финикийцами, кельтами, ютами, саксами  и — с относительно недавних пор  — с представителями всех прочих народов земного шара (особенно французами!): вежливо, но с неизменным пренебрежением.

  Вот с чем вам в первую очередь  придется столкнуться. Не надейтесь  что-либо изменить в подобном отношении  к иностранцам — слишком многие потерпели здесь неудачу. Но, исходя из того, что больше всего англичане гордятся и хвастают тем, что просто не в состоянии понять этих иностранцев, можно предположить, что вам даже доставит некоторое удовольствие попытаться вырвать у них из рук пальму первенства и начать понимать: ИХ САМИХ!

Какими  они видят себя

  Несмотря  на то, что в тюрьмах Англии содержится самое большое для Западной Европы число заключенных, англичане настойчиво уверяют всех, что их нация одна из самых цивилизованных в мире —  если не САМАЯ цивилизованная! Но допускают, правда, некоторую оговорку: речь идет не столько о культуре вообще, сколько о воспитанности и умении вести себя в обществе. Англичане считают себя законопослушными, вежливыми, великодушными, галантными, стойкими и справедливыми. Они также безумно гордятся свойственным им самоуничижительным юмором, считая его безусловным доказательством своего великодушия.

  Сознавая  собственное превосходство перед  всеми прочими народами мира, англичане  убеждены: эти народы тоже втайне понимают, что так оно и есть, и в  некоем идеальном будущем постараются как можно больше брать с них пример.

  Подобным  представлениям способствует и география  Англии. Когда англичане смотрят  в морскую даль — а море окружает их "маленький тесный остров" со всех сторон — никому из них и в голову не придет подвергнуть сомнению такое, например, газетное сообщение: "В связи с сильным туманом над Английским каналом (то есть проливом Ла-Манш) Континент от нас полностью отрезан".

  Англичане убеждены, что все лучшее в нашей  жизни своим происхождением обязано Англии или же, по крайней мере, в этой стране оно было существенно улучшено. Даже английская погода — хотя она, возможно, не так уж и приятна — куда ИНТЕРЕСНЕЕ, чем погода в любой другой части света, ибо всегда полна неожиданностей. "Мой остров царственный: Сей драгоценный камень оправлен серебром морей: " Мало кто из англичан в состоянии объяснить все шекспировские аллюзии, однако им совершенно точно известно, ЧТО означают эти его слова. Для истинных англичан Англия не просто страна, но состояние души, определяющее их отношение к жизни и Вселенной и все расставляющее по своим местам.

Как, по их мнению, к ним  относятся другие

  Вообще  говоря, англичанам практически безразлично, как к ним относятся люди других наций. Они уверены — и не без  оснований — что никто их по-настоящему не понимает. Но это их отнюдь не беспокоит, ибо они и не хотят, чтобы их понимали (полагая, что это было бы вторжением в их частную жизнь), и немало сил кладут на то, чтобы оставаться для всех непонятными.

  Англичане привыкли к тому, что их воспринимают как ходячий набор неких стереотипов, и даже предпочитают сохранять подобное положение вещей. Все они также прекрасно сознают, что многие иностранцы считают их безнадежно повенчанными с прошлым. И уж совсем не возражают, когда Англию воспринимают как страну, населенную детективами-любителями, футбольными хулиганами, глупой и чванливой знатью и крестьянами с чрезвычайно удобными замашками рабов, полагая, что представители всех этих сословий и социальных групп запросто могут сойтись в каком-нибудь допотопном английском пабе и выпить по кружке теплого пива.

Как их воспринимают на самом деле

  Иностранцам совершенно не дано проникнуть в душу истинного англичанина. Англичане  крайне редко проявляют свои эмоции, их кулинарные пристрастия понять совершенно невозможно, а радости жизни, похоже, и вовсе проходят мимо них, пока они упиваются своими лишениями и самоотречением. Их считают педантами, исполненными всяческих предубеждений и начисто лишенными духа сотрудничества — нацией, совершенно равнодушной к происходящим в окружающем мире переменам, предпочитающей жить под вечно серыми небесами в стране, которая напоминает декорации к костюмированным пьескам Би-Би-Си, отгорожена от всех Белыми скалами Дувра и подкрепляет свои силы исключительно пивом, ростбифом и вечным жестким корсетом традиций.

Какими  они хотели бы казаться

  Хотя  англичанине считают совершенно недопустимым показывать, что им не безразлично чужое мнение, где-то в глубине душе они все же хотят, чтобы их любили и ценили за все  то, что они признают своими достоинствами и готовы самоотверженно положить на алтарь мирового сообщества. Эти достоинства таковы: во-первых, продуманность всяких действий, следствием чего является великодушное отношение к поверженному противнику, защита его от гонителей и даже весьма жесткое преследование последних; во-вторых, абсолютная правдивость и стремление никогда не нарушать данного обещания. Иностранцы должны понимать: если англичанин не сдержал своего слова, то для этого имелась в высшей степени уважительная причина — в том числе ею вполне может оказаться такая понятная (то есть абсолютно неприкрытая) собственная выгода.

  Постарайтесь  по мере сил отнестись к этому  и некоторым другим представлениям англичан о самих себе терпимо  и милосердно, даже если вы совершенно убеждены, что это чистейшей воды заблуждения. К тому же, стоит вам выразить англичанам свое несогласие с ними по этому поводу, как большая их часть тут же переметнется на вашу сторону и станет соглашаться с вами. Понятно, что делают они это исключительно из уважения к побежденному противнику.

Как они воспринимают всех остальных

  Англичане испытывают врожденное недоверие ко всему незнакомому, что наиболее ярко проявляется в их отношении  к географии собственной страны.

  С незапамятных времен в Англии существовало деление на Север и Юг. Для южанина цивилизация кончается чуть севернее Лондона, и, по его представлениям, чем дальше на север, тем физиономии у тамошних обитателей краснее, шевелюры лохматее, а речь грубее (и практически граничит с хамством). Впрочем, все эти недостатки англичане великодушно списывают на более холодный климат.

  На  Севере детям перед сном рассказывают страшные сказки о хитрецах, живущих "там, внизу", то есть на Юге. Северяне отмечают также излишнюю мягкость южан, их неразборчивость в пище и легкомысленное отношение ко всему действительно важному в жизни. Тем не менее, ЛЮБОЙ англичанин — чересчур мягкий, чересчур легкомысленный или чересчур волосатый — безусловно, имеет право на особое к себе отношение, как, впрочем (но в значительно меньшей степени), и жители тех стран, которые представляют интересы английского государства — некогда Империи, а теперь все более малочисленного Содружества (Содружество [Commonwealth] — межгосударственное объединение Великобритании и большинства бывших английских доминионов, колоний и зависимых территорий — прим. пер.).

  Если  же речь идет о соседях по Британским островам, то тут уж англичане абсолютно  не сомневаются в собственном  превосходстве. И это, по их мнению, не какие-то там мелкие пережитки  в сознании, а научный факт. Так, они считают, что ирландцы — страшные надоеды и на них вообще не стоит обращать внимание, скотты (или шотландцы) хотя и умны, но чересчур осторожны с деньгами, ну а валлийцам, жителям Уэллса, просто ни в чем нельзя доверять, и делать этого не стоит никому, даже шотландцам и ирландцам.

  Однако  для ирландцев, валлийцев и шотландцев не все еще потеряно, ибо никто  из этих народов не вызывает у англичан столько раздражения и возражений, как те их двоюродные родственники, что живут по ту сторону Ла-Манша. Им также следует помнить, что в определенном смысле "иная страна" или «ИНО-СТРАННОСТЬ» для англичанина начинается уже на противоположном конце той улицы, где он живет.

  Остальной мир англичане воспринимают как  игровую площадку, где взаимодействуют  некие команды — группы народов, каждый со своими обычаями и культурой — и можно на все это либо смотреть со стороны и развлекаться, либо использовать себе во благо, либо просто списать со счетов за ненадобностью — в зависимости от желания. Печальный опыт научил англичан всегда ожидать от других худшего, так что они бывают приятно удивлены, если ничего подобного не происходит; ну а если их дурные предчувствия все же оправдались, они с удовлетворением отмечают свою правоту.

  Как это ни удивительно, но многие иностранцы англичанам даже нравятся. Значительной части англичан известен, по крайней мере, один иностранец, которого они считают практически "своим". И все же очень немногие народы в целом воспринимаются англичанами всерьез и с доверием.

  Французы  и англичане с таких давних пор были как бы вечными спарринг-партнерами, что между ними возникла даже некая любовь-ненависть. Англичане любят Францию: им нравится французская еда и вина, они весьма одобрительно относятся к французскому климату. У них, пожалуй, есть даже некая подсознательная, исторически сложившаяся убежденность, что французы вообще вряд ли имеют право жить во Франции; именно поэтому тысячи англичан ежегодно пытаются заполонить живописные уголки Франции.

  Однако  сами французы кажутся англичанам излишне  возбудимыми, а потому вряд ли способными претендовать на какие-либо международные амбиции. По мнению многих в Англии, несколько десятилетий постоянного английского влияния смогли бы существенно улучшить французский характер.

  Суждения  англичан относительно немцев менее уклончивы. Они считают, что немцы отличаются организованностью, несколько избыточной серьезностью и определенной склонностью всех задирать; к тому же небесами им не даровано даже такого спасительного свойства, как умение вкусно готовить. Что же касается итальянцев, то они, по мнению англичан, слишком эмоциональны, испанцы жестоки к животным (быкам), русские чересчур угрюмы, голландцы излишне толсты (хотя и вполне благоразумны), скандинавы, бельгийцы и швейцарцы — туповаты. Все восточные народы непостижимы и опасны.

  Индийцы — особая категория: они играют в  крикет.

Особые  отношения

  Всего лишь к представителям одной-двух наций  англичане испытывают нечто вроде  родственных чувств.