Свобода личности

     Международное право оказывает в настоящее время все более сильное влияние на развитие национального, внутригосударственного права. Идея примата международного права влечет за собой обязанность государств следовать его демократическим принципам. Статья 15 Конституции РФ гласит: "Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора". Статья 17 Конституции РФ дополняет данное положение: "В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права". Таким образом, не может быть законным ограничение неприкосновенности личности, если оно производится вопреки таким принципам и нормам. Конкретными международно-правовыми гарантиями выступают многочисленные нормы права, регламентирующие неприкосновенность личности, которые упоминались нами выше, а также вся урегулированная этими нормами деятельность.

     Однако  не всегда содержание норм уголовно-процессуального  законодательства соответствует содержанию соответствующей норме международного права. Так, например, согласно ст. 5 ч. 2 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждому арестованному незамедлительно сообщаются причины его ареста. При этом, исходя из грамматического толкования слова "причины", представляется, что под ними понимаются те самые конкретные фактические данные - веские доводы, которые в силу их наличия и вызвали с необходимостью следствие, т.е. применение меры пресечения. В развитие указанной нормы Конвенции, ч. 2 ст. 101 УПК РФ содержит норму о вручении копии постановления или определения о применении меры пресечения лицу, в отношении которого оно вынесено по его просьбе. Несоответствие данного положения норме международного документа прослеживается по двум пунктам. Во-первых, отсутствует императивность, присущая международной норме, о незамедлительности вручения копии постановления, определения. Во-вторых, само по себе ознакомление обвиняемого (подозреваемого) с постановлением, не содержащим непосредственно причины его заключения под стражей, является нарушением ст. 5 ч. 2 Конвенции, но вполне законно с точки зрения УПК РФ. Такая ситуация при ограничении конституционных прав граждан представляется недопустимой. Следователь должен разобраться в каждом уголовном деле, по которому обвиняемому избирается мера пресечения, настолько, чтобы совершенно ответственно и однозначно принять решение о применении этой меры. Все факты, положенные следователем в обоснование необходимости ограничения прав граждан, должны быть отражены в соответствующем постановлении. В противном случае необходимо признавать такое постановление незаконным, а следовательно, не имеющим силы. Закрепление данного положения позволит, во-первых, исключить случаи произвольного ограничения прав граждан, когда это не вызывается действительной необходимостью, во-вторых, повысить ответственность должностных лиц за принимаемые ими решения по применению той или иной меры пресечения и, в-третьих, обеспечить действенный прокурорский надзор за исполнением требований закона.

     Международное сотрудничество в области прав человека можно рассмотреть в Приложении 2. 

     2.2 Уголовно-процессуальные гарантии 

     Процессуальные  гарантии неприкосновенности личности представляют собой составную часть  гарантий прав личности, единую систему мер и средств, предназначенных для охраны и защиты важнейших прав участников процесса.

     Некоторые авторы различают понятие процессуальных гарантий в узком и широком  смысле. В широком смысле под процессуальными  гарантиями они понимают установленные  процессуальным законом средства, которые обеспечивают правильное осуществление по каждому уголовному делу задач правосудия, т.е. гарантии правосудия; в узком смысле - это те установленные законом средства, которыми охраняются и обеспечиваются права и законные интересы участвующих в уголовном процессе лиц, т.е. гарантии личности. По мнению других, все процессуальные гарантии способствуют вынесению правильного приговора (и в этом смысле они являются гарантиями правосудия) и поэтому помогают невиновному обвиняемому избежать необоснованного осуждения (и в этом смысле являются гарантиями личности). Несомненно, подавляющее большинство норм уголовно-процессуального права направлено одновременно на защиту как личности, так и правосудия, между тем некоторые нормы отходят от общего правила и защищают интересы либо гражданина, либо правосудия.

     Под гарантиями в уголовном процессе в научной литературе понимаются: а) нормы, предусматривающие уголовно-процессуальные права; б) процессуальные обязанности должностных лиц и органов, осуществляющих уголовное судопроизводство; в) уголовно-процессуальный режим г) установленная законом система средств (правовые нормы, принципы, институты). Представляется верной последняя точка зрения.

     В качестве процессуальных гарантий прав и законных интересов личности в правовой литературе рассматриваются 1) принципы уголовного процесса; 2) процессуальная форма судопроизводства; 3) закрепленные в законе права и обязанности участников уголовного процесса. Рассмотрим подробнее каждую группу гарантий применительно к неприкосновенности личности в уголовном процессе.

     1) Концептуальную роль в обеспечении  неприкосновенности личности играют  назначение и принципы уголовного процесса. В ч. 1 ст. 6 УПК РФ в качестве одного из назначений уголовного судопроизводства прямо указывается: защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Причем каждый принцип уголовного судопроизводства воплощает такие обязанности лица, производящего дознание, расследование, прокурора, суда, которые в силу своего существа служат особо важными гарантиями прав и законных интересов обвиняемого и других лиц, участвующих в процессе. Все уголовно-процессуальные принципы неразрывно связаны между собой и образуют единую систему.

     В немалой степени способствует законности и обоснованности ограничения неприкосновенности личности часть 4 ст. 7 УПК РФ, согласно которой все решения суда, судьи, прокурора, следователя, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными, а также требования статьи 9 УПК РФ об уважении чести и достоинства личности, запрете на применение насилия, пыток, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения. Кроме того, наиболее значимым является принцип обеспечения подозреваемому и обвиняемому права на защиту. Согласно ст. 48 Конституции РФ, каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения. Признавая, что необходимость в защитнике может проявиться и в других случаях, Конституционный Суд в своем постановлении установил, что норма статьи 48 (часть 2) Конституции РФ определенно указывает на сущностные признаки, характеризующие фактическое положение лица, как нуждающегося в правовой помощи в силу того, что его конституционные права, прежде всего, на свободу и личную неприкосновенность ограничены, в том числе в связи с уголовным преследованием в целях установления его виновности.

     Согласно УПК РФ, защитник допускается применительно к обвиняемому с момента предъявления обвинения, а применительно к подозреваемому, только при наличии какого-либо из перечисленных в ч. 3 ст. 49 оснований. Необходимо заметить, что защитник, допущенный к участию в деле для проверки законности и обоснованности применения принудительных мер, фактически наделяется правом оспаривать суть обвинения (подозрения), тогда как лицо, подозреваемое в совершении преступления, к которому принудительные меры (или меры, затрагивающие его права и свободы) не применяются, лишено такой возможности. Такое положение, на наш взгляд, неправомерно. Во-первых, от характера подозрения во многом зависит потенциальный объем последующего ограничения прав и длительность применения такого ограничения. При признании лица подозреваемым, у лиц, осуществляющих уголовное преследование, появляется сама возможность применения принудительных и ограничительных процессуальных мер, и участие на этом этапе защитника позволило бы сократить случаи необоснованного их применения. Во-вторых, само подозрение ограничивает права граждан (наносит урон их чести, достоинству), выделяет лицо из числа законопослушных граждан, ставит его особняком. Принцип презумпции невиновности как обязательное составляющее правового государства, должен, как нам представляется, предопределять следующую позицию: нет подозрения (обвинения) - нет защитника, есть подозрение (обвинение) - есть защитник.

     Новый УПК РФ значительно расширил допуск защитника к участию в уголовном  деле, в т.ч. в случаях осуществления иных мер процессуального принуждения или других процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, подозреваемого в совершении преступления (п. 5 ч. 3 ст. 49). Однако расплывчатость и неконкретность формулировки "процессуальные действия, затрагивающие права и свободы подозреваемого" осложнит применение данной нормы на практике. Поэтому представляется целесообразным для усиления гарантий неприкосновенности личности установить возможность допуска защитника к делу с момента появления у лица статуса подозреваемого.

     Немаловажное  значение в уголовном процессе занимает вопрос о соотношении принципа публичности с правом личности на неприкосновенность. Хотя принцип публичности провозглашен как принцип, призванный охранять права и интересы потерпевшего, охранять защищаемые законом общественные интересы от каких бы то ни было посягательств, нельзя сказать, что указанный принцип полностью служит охране права личности на неприкосновенность. При публичном обвинении может нарушаться нравственная неприкосновенность лица, не желающего в силу каких-либо личных причин придавать огласке факт совершения преступления, в котором он явился потерпевшим. Кроме того, оно становится лицом, к которому, как к потерпевшему, может быть применено уголовно-процессуальное принуждение. Тем не менее, мы разделяем мнение о том, что "публичность как принцип уголовного процесса нельзя трактовать как активную защиту государства, общества от преступных посягательств вне зависимости от интересов отдельной личности, ибо невозможно проявлять заботу о благе государства и общества, игнорируя при этом интересы отдельной личности. Публичный интерес - это не только интерес государства и общества в целом, но и интерес личности.

     Особое  значение приобретает в связи  с рассматриваемой проблемой принцип презумпции невиновности, сущность которого состоит в признании объективного правового положения невиновности лица, до вступления в законную силу вынесенного в отношении него обвинительного приговора. Важно, что человек, привлеченный в качестве обвиняемого (подозреваемого), остается для общества полноправным гражданином, освобожденным от обязанности претерпевать какие-либо неблагоприятные уголовно-правовые последствия. Однако принцип презумпции невиновности в ходе уголовного судопроизводства не препятствует применению к нему (обвиняемому, подозреваемому) мер уголовно-процессуального принуждения. Более того, это правило распространяется и на других участников уголовного процесса, чья виновность под сомнение вообще не ставится, но чьи права могут быть ограничены на основании закона. Такими участниками являются свидетели и потерпевшие.

     Значение  рассматриваемого принципа для охраны неприкосновенности личности состоит, прежде всего, в том, что он проводит четкую грань между ограничением прав личности как следствием наступления уголовно-правовой ответственности и ограничением прав личности как следствием необходимости принятия мер, обеспечивающих должное производство по делу. Принцип презумпции невиновности предполагает, что на свободе до суда должны находиться все обвиняемые, в отношении которых нет оснований для заключения под стражу, даже если им инкриминируется совершение особо тяжких преступлений. Главное, чтобы они не скрылись, не мешали следствию и не совершили нового правонарушения.

     Принцип всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела представляет собой важнейшую гарантию законного и обоснованного ограничения неприкосновенности личности в уголовном процессе. Данный принцип способствует снижению количества судебных и следственных ошибок, влекущих за собой нарушения прав личности. Известно, что при неправильно решенном вопросе о возбуждении уголовного дела, предъявлении обвинения, осуждении лица и т.п., любое ограничение прав личности будет не соответствовать требованиям как законности, так и обоснованности.

     Далее, обязанность, адресованная суду, прокурору, органам предварительного следствия  о всестороннем, полном и объективном  исследовании обстоятельств дела, касается не только данных, непосредственно  относящихся к предъявленному обвинению, но и в той же степени к обстоятельствам, которые ложатся в основу решения вопроса о применении той или иной меры уголовно-процессуального принуждения. При этом учитываются: тяжесть предъявленного обвинения, криминогенность личности обвиняемого (подозреваемого), его возраст, состояние здоровья, семейное положение, наличие или отсутствие постоянного места жительства и работы, поведение на следствии, признание вины, предыдущие судимости и т.д. Тем самым в каждом конкретном случае достигается требование обоснованности и необходимости ограничения неприкосновенности личности того или иного лица.

     Принцип осуществления правосудия на началах  равенства перед законом и  судом. Сущность этого принципа состоит  в том, что при рассмотрении уголовных дел в суде закон устанавливает один и тот же процессуальный порядок в отношении всех граждан, независимо от их происхождения, социального, должностного и имущественного положения, расовой и национальной принадлежности, пола, образования, языка, отношения к религии, рода и характера занятий, места жительства и других обстоятельств.