Залоговое право

Залоговое право. 

      Личные  и реальные сервитуты, а также  эмфитевзис и суперфиций – это  права пользования чужой вещью, предоставляющие большие или  маленькие возможности правомочному лицу. Кроме них римское право разработало основы залогового права, в соответствии с которым правомочному лицу распоряжаться чужой вещью.

      Сущность  залогового отношения состоит в  том, что должник по кредитной  сделке (заёмщик, например), в обеспечение  исполнения своей обязанности вернуть  занятую сумму, передаёт кредитору  какую-либо ценную вещь. И если не исполняет  в срок свою обязанность, то кредитор получает право продать заложенную вещь (распорядиться предметом залога) с тем, чтобы за счёт вырученной суммы  получить удовлетворение по кредитной  сделке. Однако такая конструкция залогового отношения была разработана римским правом не сразу.

      В древности способом обеспечения исполнения должником его обязательств была одна из фидуциарных сделок (fiducia cum creditore), которая основана на доверии. При этом должник передавал посредством манципации вещь и право собственности на неё кредитору, при условии, что после уплаты долга вещь вернётся в собственность должника. Если же долг не выплачивался, кредитор окончательно становился собственником вещи, оставлял её у себя и мог распорядиться ею по своему усмотрению.

      «Fiducia не имеет вовсе основных признаков закладного права. Здесь нет права собственности на чужую вещь вовсе. Нет его в руках кредитора, ибо кредитор получает на вещь полную квиритскую собственность; нет его и в руках должника, ибо должник теряет всякое вещное отношение к заложенной вещи. И если мы говорим о fiducia как о форме залога, то имеем в виду залог не в собственном, юридическом смысле, а в смысле более широком, экономическом. С описанными чертами fiducia отражает на себе строгий характер примитивного кредита она односторонняя: интерес, которому она служит, есть исключительно интерес кредитора; желание возможно сильнее обеспечить кредитора приводит к забвению справедливых интересов должника. Все это вполне понятно для того времени, когда кредитные сделки были редкость признаком экономической крайности. Естественно, что с изменением условий и с увеличением капиталов fiducia должна была оказаться недостаточной».

      В условиях товарного хозяйства, по сравнению  с натуральным, резко возрастает роль кредита и, соответственно, средств  обеспечения кредита. Выработка  таких средств – заслуга преторского  права.

      Прежде  всего, были признаны такие сделки (называемые pignus), когда должник посредством  неформальной традиции передавал вещь не в собственность кредитора, а  во владение; обеспечительная сила при этом состояла в том, что кредитор удерживал у себя вещь до уплаты долга (своеобразный арест вещи). Но при такой конструкции очевидно двойное неудобство: кредитор не мог  распорядиться вещью, следовательно, не мог получить удовлетворение своего интереса за счет вырученной от продажи  стоимости; должник лишался возможности  хозяйственного использования заложенной вещи (чаще всего, орудий производства) и, тем самым, получения средств, необходимых для выплаты долга. 
Для обхода последнего неудобства на практике стали прибегать к установлению в пользу должника прекарного владения заложенной вещью: выделив для обеспечения кредита вещь, должник получал согласие кредитора на то, что она останется в его владении, но будет передана кредитору по первому его требованию.

      Еще дальше в деле выработки действительной залоговой конструкции продвинулась практика соглашений казны и муниципий  с компаниями капиталистов об откупах  или подрядах. Компании, в качестве обеспечения исполнения своих обязанностей, выделяли и указывали поместья (praedia), которые подлежали продаже в  случае их неисправности; до установления факта неисполнения обязательств, поместья оставались во владении своих собственников. Такая форма обеспечения называлась предиатурой и имела все черты  залога; только ее применение ограничивалось отношениями казны и муниципий.

      Однако  в греческих городах юга Италии, в эллинизированных провинциях государства  применялась аналогичная форма  обеспечения кредита (называемая ипотекой – hypotheca), которая широко использовалась и в отношениях между любыми субъектами оборота.

      Длительная  практика применения в качестве обеспечения  кредита пигнуса, предиатуры и ипотеки  привели к выработке преторским правом основ залогового права. Прежде всего, развился залог движимых вещей квартиранта или арендатора земельного участка: все привезенное ими в нанятую квартиру или на арендованный участок обращалось в заложенное имущество для обеспечения выплаты хозяину наемной (арендной) платы. При этом залогодатель (арендатор, квартиросъемщик) оставался собственником своих вещей. Залогодержатель (собственник дома или земли) мог только удерживать эти вещи до получения наемной (арендной) платы. Такая неопределенность права залогодержателя создавала основания для злоупотреблений с той и другой стороны. Последовательные и длительные усилия претора по устранению таких злоупотреблений привели к выработке особого иска (actio quasi-Serviana или actio hypotecaria in rem). Посредством которого залогодержатель приобретал право, в случае неуплаты долга, вытребовать заложенную вещь в свою собственность, как от залогодателя, так и от любого третьего лица и распорядиться ею по своему усмотрению. Таким образом, было установлено вещное право распоряжаться чужой (заложенной) вещью.

      Постепенно  сложилась практика осуществления  залога в двух видах: в виде залога с передачей владения предметом  залога залогодержателю (пигнус) и с  сохранением владения предметом  залога у залогодателя (ипотека).

      Было  сформулировано также и само содержание права залогодержателя. Первоначально  стороны могли заключить соглашение о продаже заложенной вещи (pactum vendendi) либо о передаче права собственности  на нее залогодержателю (lex commissoria). К  концу классического периода  эта двойственность исчезла, и залоговое  право неизменно понималось, как  право продать заложенную вещь (ius vendendi). И если стороны этого не желали, то должны были установить иной режим вещи посредством особого  неформального соглашения (pactum de non vendendi).

      В императорский период (последовательно  императорами Константином и Юстинианом) были запрещены соглашения об удержании  права собственности на заложенную вещь залогодержателем (как прикрывающие, чаще всего, ростовщические сделки) и  установлено правило, что предварительное  соглашение о непродаже вещи только затрудняет право распоряжения ею. Так как всего лишь создает для залогодержателя обязанность трижды напомнить залогодателю о необходимости уплатить долг и только после этого распорядиться предметом залога.

      Таким образом, возникла окончательная юридическая конструкция залога как вещного права распоряжения чужой вещью.

      Уже римское право определило черты  залогового права как права акцессорного, то есть дополнительного, призванного  обеспечивать осуществление основного  права- права кредитора по главному обязательству. В силу этого, залоговое  право должно целиком разделять  судьбу главного обязательства; оно  не должно приносить кредитору дополнительных выгод, а только обеспечить его от возможных убытков. Поэтому, если при  продаже вещи сумма выручки превысит размер долга, то излишек (hyperocha) возвращается должнику; если эта сумма окажется меньше, то у кредитора остается только требование из главного договора.

      Предусматривалось установление нескольких залогов в  отношении одной, как правило, недвижимой, вещи (последующий залог); для подобных случаев право установило принцип приоритета: сначала и полностью удовлетворяется первое по времени залоговое право; из имеющегося остатка последующие и только в той мере, в какой позволяет остаток.