Судебный процесс по Каролине

    Расследование преступления на этой стадии основывалось на теории формальных доказательств, которые  были систематизированы в Каролине и включали в себя следующие виды «доброкачественных улик, подозрений и доказательств»: 1) общие подозрения и доказательства, относящиеся ко всем преступлениям; 2) доказательства, каждое из которых в отдельности  было правомерным основанием для  допроса подозреваемого в совершении преступления под пыткой; 3) доброкачественные доказательства, относящиеся к отдельным видам преступлений (ст. 19—44).

    Следует обратить внимание на то, что, перечисляя «полные и доброкачественные  доказательства, улики и подозрения», Каролина основной упор делала на собственное  признание обвиняемого, которое  рассматривалось как «царица  доказательств» (ст. 22). Целью сбора  доказательств, таким образом, было в значительной мере отыскание поводов  для применения пытки.

    В то же время следует отметить, что формально  применение пытки было связано с  рядом условий. Так, пытка не должна была применяться, пока не будут найдены  достаточные доказательства и «подозрения» в совершении тем или иным лицом  преступления. Достаточными доказательствами для допроса под пыткой являлись показания двух «добрых» свидетелей (ст. 30). Если имелся только один свидетель, это считалось полудоказательством и подозрением. Только несколько подозрений по усмотрению судьи могли повлечь применение пытки. Характерно, что среди подозрений указывались также «легкомыслие и дурная слава» человека, его способность совершить преступление (ст. 25).

    Признание под пыткой считалось действительным только при наличии определенного  условия. Таковым являлось признание, полученное и записанное не во время  пытки, а после ее окончания, повторенное  не менее чем через день вне  камеры пыток и соответствующее  другим данным по делу. Каролина требовала  соблюдения всех условий допроса  под пыткой, провозглашая, что за «неправомерный» допрос, не основанный на доказательствах, уликах и подозрениях, судьи должны нести наказание  и возмещать ущерб обвиняемому. Создатели Каролины предписывали также, что «при пытках надо было быть осмотрительными и учитывать серьезные раны и другие телесные дефекты того, кто был под пыткой» (ст. 59, 72).

    Основываясь на этих гуманных положениях Каролины, некоторые авторы приходят к выводу, что уголовно-судебное уложение Карла V призвано было поставить инквизиционный процесс в такие правовые рамки, чтобы он не превращался в инструмент расправы над невиновными. Однако все стадии инквизиционного процесса, по Каролине, порядок применения пыток не могли исключить произвола и расправы над людьми невиновными. «Неправомерность» применения пытки судьей была практически недоказуема. В Каролине прямо 
указывалось, что, если обвинение не подтверждается, судья и истец не подвергаются взысканию за применение пытки, ибо «надлежит избегать не только совершения преступления, но и самой видимости зла, создающей дурную славу или вызывающей подозрения в преступлении» (ст. 61).

    Дискуссионным является вопрос об особом самостоятельном  значении последней стадии процесса — вынесения приговора. Создается  впечатление, что с момента получения  судом с помощью пытки собственного признания обвиняемого приговор был практически предрешен. Суду для оценки доказательств зачастую было достаточно того, чтобы предоставленные  ему факты не были лишены правдоподобия. Об этом свидетельствуют многочисленные преследования и вынесения смертных приговоров «путем сожжения» за причинение «вреда» или «ущерба» людям при  помощи колдовства (ст. 109) и др.

    Весьма  характерно и императивное требование к судьям никого не приговаривать  к смертной казни и к какому-либо другому телесному увечащему  или позорящему наказанию, не установленному и не допускаемому имперским правом, т. е. самой Каролиной (ст. 104). Между  тем смертная казнь ни в одной  другой стране средневековой Европы, по свидетельствам историков, не применялась  в таких широких масштабах, как  в средневековых инквизиционных судах Германии и Нидерландов.

    М. Лютер, называя «сбродом» всех юристов, адвокатов, наряду с палачами и стражниками, требовал, чтобы они «разыскивали, обвиняли, мучили и убивали злых, защищая и прощая добрых, отвечали за них и спасали их», не руководствуясь при этом «своекорыстными интересами» (М. Лютер. О светской власти). (Он как сторонник умеренного крыла реформаторов выступал не только против догматов католической церкви и Папы Римского, но и против повстанцев в годы крестьянской войны.)

    В Германии пытки были отменены только в середине XVIII в. Отмена пыток стала завоеванием гуманистических идей эпохи Просвещения: Монтескье, Вольтера, Беккариа и др. Ч. Беккариа, например, выступая за замену смертной казни каторжными работами, считал, что метод устрашения только тогда будет эффективен, когда люди постоянно будут видеть страдания каторжан. Эти идеи были впоследствии положены в основу реформы уголовного права и процесса во многих странах Европы.

    Заключение

    Появившись  в эпоху Реформации, вскоре после  крестьянской войны 1525 г., Каролина отразила весь комплекс противоречий и особенностей социально-политической обстановки Германии того времени. На содержание этого историко-правового документа огромно влияние оказали каноническое право и созданные на римского права новые теоретические установки итальянских юристов-криминалистов, их представления о характере преступления и наказания, формах вины и пр.

    Основная  цель издания Каролины состояла в  том, чтобы изменить сложившийся  в рамках империи порядок уголовного судопроизводства, который противоречил «праву и здравому смыслу». С ее принятием  связывается утверждение в Германии особого вида уголовного розыскного (инквизиционного) процесса.