Гражданское право в системе права – соотношение частного и публичного

Понятие "предпринимательская деятельность", которое предполагает создание в необходимых случаях специального правового режима, широко используется уже применительно к новым экономическим условиям. Так, Кодекс (п. 1 ст. 2) особо выделил то обстоятельство, что "гражданское законо­дательство регулирует отношения между лицами, осущест­вляющими предпринимательскую деятельность или с их участием". Это означает, помимо прочего, что на эти отношения распространяются такие закрепленные Гражданским кодексом основные начала гражданского законодательства, как признание равенства участников регулируемых им отно­шений, неприкосновенность собственности, свобода догово­ра, недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимость беспрепятственного осущест­вления гражданских прав, обеспечение восстановления нару­шенных прав, их судебная защита (п. 1 ст. 1 ГК).

Значимость Гражданского кодекса для регулирования предпринимательских отношений подтверждают цифровые данные. В уже принятых двух из трех намеченных частей ГК содержатся 1109 статей. Из них 262 статьи закрепляют спе­циальный режим только для случаев, когда хотя бы одной стороной выступает лицо, осуществляющее предпринима­тельскую деятельность. Остальные, за редким исключением, представляют собой общие нормы, применяемые в равной мере к отношениям с участием любых субъектов гражданско­го права, включая и тех, кто осуществляет предприниматель­скую деятельность. Отмеченное обстоятельство дает основа­ния сделать вывод, что "Гражданский кодекс является в такой же мере Кодексом предпринимателей, как и граж­дан".

Следует отметить также и то, что в самом Кодексе имеют­ся отсылки к нескольким десяткам прямо названных им законов, которые за редким исключением рассчитаны имен­но на предпринимательские отношения. Среди них могут быть указаны принятые уже после ГК законы "Об акционер­ных обществах" (1995), "Об обществах с ограниченной ответ­ственностью" (1999), "О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального иму­щества" (1997), Воздушный кодекс (1997), Транспортный устав железных дорог (1997), Кодекс торгового мореплавания (1999), "О несостоятельности (банкротстве)" (1998), "О ре­гистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним"(1997) и др. В ближайшее время можно ожидать принятия и других законов, например "Об иммунитете государства и его собственности", "О регистрации юридических лиц".

Для определения роли ГК как источника права важное значение имеет то, что, представляя собой обычный феде­ральный закон, по отношению к любому другому федераль­ному закону он играет роль primus inter pares. Имеется в виду, что, как вытекает из п. 1 ст. 3 ГК, при коллизии норм, помещенных в Кодексе и в каком-либо ином феде­ральном законе, за первыми признается приоритет. Следо­вательно, в подобных случаях при возникновении спора суды обязаны применять именно статью Кодекса, а не отличную от нее норму иного федерального закона. И это даже тогда, когда речь идет о федеральном законе, принятом после вступления в силу Кодекса. По указанной причине имели место случаи, при которых Президент РФ отказывался поста­вить требуемую Конституцией РФ подпись под принятым Думой федеральным законом, указывая на противоречие его Кодексу. Исключение составляют ситуации, при которых в самом Кодексе имеются специальные указания на то, что он уступает приоритет определенному федеральному закону. Примером может служить ст. 970 ГК, допускающая приме­нение правил ГК о страховании к указанным в ней видам страхования только тогда, когда законами об этих видах не предусмотрено иное.

ГК создал необходимую предпосылку для формирования в необходимых случаях специального, рассчитанного именно на предпринимательскую деятельность, режима в рамках об­щего, действующего в пределах единого гражданского оборо­та. Придавая значение созданию такого рода специальных норм, Кодекс счел необходимым прежде всего раскрыть понятие регулируемой ими соответствующей деятельности. Он исходит из того, что "предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятель­ность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке" (п. 1 ст. 2).

Что же касается дальнейшего развития кодификации гражданского права, то на этот счет представляется весьма убедительным прогноз, который сделали АЛ. Маковский и С.А. Хохлов: "Хотя идея создать торговый (или предпри­нимательский) кодекс официально отвергнута не была, тек­сты принятых частей ГК позволяют оценить ее на будущее как бесперспективную".

Новеллизация действовавшего ранее законодательства, проведенная Кодексом, выразилась в равной мере и в появ­лении в нем новых норм, и в исключении тех, которые не соответствовали идее гражданского права как универсального преемника права частного. В этой связи следует прежде всего отметить, что ГК впервые опустил упоминание о се­мейных, трудовых и земельных отношениях, которое, на что уже обращалось внимание, при всем различии в содержании соответствующих на этот счет указаний (ср. ст. 3 ГК 1922 г., ст. 2 ГК 1964 г. и ст. 3 Основ гражданского законодательст­ва 1991 г.) давало повод рассматривать перечисленные отно­шения как предмет отдельных от гражданского права таких же самостоятельных отраслей[8].

Б) Семейное, трудовое и земельное право

До принятия нового ГК аргументация в пользу самостоя­тельности соответствующих отраслей опиралась в конечном счете на сформировавшиеся применительно к каждой из них стандарты. К моменту издания действующего Кодекса эти стандарты утратили значение хотя бы потому, что имели не столько юридико-технический, сколько идеологический ха­рактер. В результате многое определялось противопоставле­нием права, присущего "социалистическому строю", тому, которое действует при "строе капиталистическом".

Так, недопустимость включения семейного права в граж­данское традиционно, на протяжении всего послереволюци­онного периода, объясняли тем, что в отличие от "капиталистического общества", в котором основу семьи составляют отношения имущественные, а брак представляет по сути лишь обычную сделку, предметом советского семейного права выступают отношения, вытекающие из брака, родства, усыновления, принятия детей на воспитание. В этих пос­ледних личная сторона являлась решающей, а имуществен­ная имела только подчиненное значение.

Для земельного права признавалось имеющим решающее значение то, что единым и единственным собственником земли оказалось государство как таковое. Земля утратила денежную оценку, и соответственно она учитывалась за ба­лансом предприятия, выражаясь не стоимостью, которой не имела, а исключительно размером (в гектарах). Таким обра­зом, земля практически оказалась изъятой из оборота, а потому передача отдельных участков земли в пользование гражданам и юридическим лицам происходила исключитель­но в силу властных предписаний государственных органов управления. По этой причине в дискуссии о самостоятель­ности земельного права сторонникам соответствующей идеи противостояли те, кто считал это право составной частью другой отрасли, которой, однако, должно было быть не построенное на началах равенства гражданское право, а опирающееся на принцип власти и подчинения — право административное.

Признание самостоятельности трудового права в разное время, среди прочего, связывалось с тем, что в его основе лежит единая организующая воля, необходимость авторитета и железная дисциплина в процессе труда. В то же время имущественная сторона соответствующих отношений увязы­валась с тем, что имело наименование "социалистического принципа распределения по труду".

В настоящее время подобная аргументация в пользу само­стоятельности указанных отношений (регулирующих их норм), дополненная аналогичными высказанными в разное время соображениями, утратила свое значение. Самые раз­нообразные тенденции в развитии современной экономики и права подтверждают стремление к слиянию земельного, семейного и трудового права с правом гражданским и воссо­зданию единого частного (гражданского) права. Приведен­ное решение отнюдь не отвергает того, что и при превраще­нии семейного, земельного и трудового права в институты права гражданского сохранит значение особое регулирование соответствующих отношений, включая потребность в трех существующих кодексах: семейном, земельном и трудовом, подобно, например, тому, как при наличии транспортных уставов и кодексов не возникает сомнений в гражданско-правовой природе основного транспортного правоотноше­ния — договора перевозки, а наличие жилищного кодекса не исключает того, что регулируемые в нем отношения включа­ют и те, которые регулируются нормами, составляющими институты права гражданского. Имеется в виду в данном случае безусловный приоритет соответствующих норм как специальных применительно к тем нормам гражданского права, которые исполняют для специальных роль общих норм.

Объединение перечисленных отраслей с гражданским правом повлечет за собой, как представляется, по крайней мере два последствия. Во-первых, сами собой отпадают колебания, связанные с возможностью субсидиарного при­менения гражданско-правовых норм к семейным, земельным и трудовым отношениям. Во-вторых, поглощение ранее счи­тавшихся самостоятельными — семейного, земельного и тру­дового права — гражданским (частным) несомненно окажет влияние на регулирование этих отношений. Примером может служить трудовое право. Так, Закон Российской Федерации от 17 марта 1997 г., посвященный изменениям отдельных статей Кодекса законов о труде, распространил на трудовые отношения нормы (положения), которые до того содержались лишь в гражданском праве. Имеется в виду, что указанный Закон дополнил негативное для работодателей последствие одних из самых серьезных правонарушений в области трудового права — увольнения без законного основа­ния или с нарушением установленного порядка либо неза­конный перевод на другую работу — ответственностью в виде обязанности возместить работнику не только имуществен­ный, но и моральный вред. Одновременно были внесены и другие новеллы, имеющие целью фактически распростра­нить на трудовые правоотношения положения, которые выражают принцип свободы договоров. Вместе с тем вне­сены некоторые присущие гражданскому праву исключения из этого принципа, направленные на защиту слабейшей стороны в договоре, которой по общему правилу является работник.

Особый интерес в этом смысле представляет практика Пленума Верховного Суда РФ. Так, еще до принятия Закона от 17 марта 1997 г. и даже самого Гражданского кодекса было издано постановление Пленума от 20 декабря 1994 г. № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда". В нем со ссылкой на п. 3 ст. 1 Основ гражданского законодательства 1991 г. без ка­ких-либо колебаний Пленум разъяснил, что ст. 131 этих Основ применяется также к трудовым отношениям в случаях причинения нравственных, физических страданий, связан­ных с незаконным увольнением, переводом на другую работу и др.  Весьма показательно, что, когда теперь уже в период действия нового ГК были внесены изменения в это поста­новление (25 октября 1996 г.), Пленум Верховного Суда РФ оставил приведенную норму без изменения, признав, что к трудовым отношениям, возникшим после введения в действие нового Кодекса,  применяется ст.  151 этого Кодекса, посвященная компенсации морального вреда.

Следует особо отметить, что сближение трудового права с гражданским и даже поглощение первого вторым предпола­гает безусловное сохранение и развитие предусмотренных национальными и международными актами гарантий работ­никам. В то же время сближение, о котором идет речь, позволит применить к трудовым отношениям также и другие, чисто гражданские, меры защиты. Так, пока еще в России нередки случаи достаточно длительных задержек выплаты заработной платы. По этой причине вполне уместно поста­вить вопрос о принудительном взыскании с предпринимате­ля не только самого долга в виде начисленной, а также невыплаченной заработной платы, но и об использовании имеющихся в арсенале гражданского права способов обеспе­чения обязательств, включая, в частности, выплату не толь­ко пеней, но и предусмотренных на случай нарушения де­нежных обязательств ст. 395 ГК процентов за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерно­го удержания и др.

Один из наиболее распространенных аргументов, выдви­гаемых против сближения трудового права с правом граждан­ским, сводится обычно к следующему: при применении норм гражданского права к трудовым договорам риск случайного неполучения результата труда, который возлагается на пред­принимателя, будет перенесен, как прямо вытекает из дого­вора подряда, на исполнителя — работника. Между тем при такой аргументации не учитывается, что с позиций нового Гражданского кодекса указанное соображение утрачивает свое значение. Имеется в виду, что к выделенным в прежних кодификационных актах двум видам найма — найму вещей (locatio-conductio rei — аренде) и найму работ (locatio-con-ductio operis — подряду) добавился и третий — наем услуг (locatio-conductio operarum). Этому последнему — договору возмездного оказания услуг, предметом которого служит не результат, а услуга как таковая — посвящена гл. 39 ГК. Именно разновидностью указанного договора, снимающего вопрос о риске случайного неполучения результата, может, в конечном счете, стать трудовой договор подобно тому, как это имеет место во многих странах[9].

Сомнения по поводу включения земельного права в состав гражданского должны, очевидно, отпасть, в частности, по­тому, что отражая потребности, порожденные все большим участием земли в гражданском обороте, ГК включил в свой корпус гл. 17 "Право собственности и другие вещные права на землю". И хотя указанная глава должна приобрести силу только с принятием нового Земельного кодекса, это отнюдь не исключает ее принципиальной значимости.

Для соотношения семейного права с гражданским не­маловажное значение имеет то, что принятые теперь Граж­данский и Семейный кодексы содержат ряд положений, которые явно направлены на сближение соответствующих отношений. Так, в новом Гражданском кодексе подробно урегулированы вопросы, посвященные опеке и попечитель­ству, регистрации актов гражданского состояния. В этот Кодекс включены нормы об общей собственности супругов, признанной особым видом общей собственности. В то же время в Семейном кодексе впервые появился институт брач­ного договора (гл. 8). В указанный Кодекс включены спе­циальные нормы, которые положительно решают вопрос о применении к отношениям между членами семьи, не урегу­лированным семейным законодательством, норм граждан­ского законодательства (ст. 4). В рассматриваемом плане заслуживает особого упоминания ст. 5 Семейного кодекса, которая допускает применение к соответствующим отноше­ниям в порядке не только аналогии закона, но и аналогии права гражданского законодательства. Имеется в виду, что указанная статья Семейного кодекса прямо предусматривает использование в соответствующих случаях "общих начал и принципов" не только семейного права, но и на равных с ними — начал и принципов права гражданского. Между тем применение в порядке аналогии права норм определенной отрасли предполагает (а ст. 6 ГК, как уже отмечалось, это прямо устанавливает), что соответствующее отношение отно­сится к данной отрасли.

Все отмеченное в совокупности с иными новеллами ГК и других параллельно с ним издаваемых актов создает необхо­димые предпосылки для воссоединения с помощью нового Кодекса традиционных отраслей частного права как осново­полагающего регулятора в принципе единых, построенных на началах равенства имущественных и неимущественных (част­но-правовых) отношений.

Выводы: В отечественной правовой системе частное право всегда было представлено гражданским правом. В советское время, после отка­за от деления права на публичное и частное, из гражданского права в качестве самостоятельных правовых отраслей выделились семей­ное и трудовое право, а «на стыке» гражданского и административ­ного права возникли земельное и природоресурсовое право. Были попытки обособления международного частного права, призванного регулировать частноправовые отношения «с иностранным элемен­том» (т. е. с участием иностранных граждан, юридических лиц и лиц без гражданства). Все эти правовые образования составили «семью» цивилистических (по сути частноправовых) отраслей нашего правопорядка.