Биография Александра Михайловича Бутлерова

В 1867 году, изучая свойства и химические реакции триметилкарбинола, Бутлеров впервые получил йодгидрин триметилкарбинола, а при восстановлении последнего - неизвестный углеводород, названный им изобутаном. Этот углеводород резко отличался от ранее известного химикам углеводорода того же состава, так называемого диэтила (нормального бутана): в то время как нормальный бутан имел точку кипения плюс один градус, изобутан кипел уже при температуре минус семнадцать.

Экспериментальное получение соединений, предсказанных  на основе теории химического строения, разработанной Бутлеровым, имело  решающее значение для её утверждения.

В 1867 году, закончив работу над учебником "Введение к  полному изучению органической химии", Бутлеров в третий и в последний  раз выехал за границу. Необходимость  такой поездки назрела: некоторые  иностранные химики, прежде не признавшие теорию Бутлерова, теперь начали кое-что  из его открытий приписывать себе. А некоторые вообще свели его  роль к тому, что Бутлеров якобы  просто дал новое название уже  разработанной другими теории.

"В мои намерения,  конечно, не входит доказывать  свои притязания цитатами, - писал  Бутлеров в ответ на обвинения  химика Л. Майера - друга Кекуле, претендовавшего на приоритет выдвинутых Бутлеровым идей, - однако, если сравнить (в хронологическом порядке) мои работы, вышедшие с 1861 года, с работами других химиков, то придется признать, что эти притязания не необоснованы. Я даже позволю себе думать, что для меня доказать их справедливость будет значительно легче, чем отстоять свою точку зрения тому, кто захотел бы, подобно господину Л. Мейеру, утверждать, что мое участие в проведении нового принципа ограничивается присвоением ему названия принципа "химического строения" и применением известного способа написания формул..."

"Кекуле, - поддерживал Бутлерова Марковников, - а в особенности Купер, действительно дали первое объяснение атомности углерода и накопления его в сложных частицах. Но от этого ещё далеко до теории, обнимающей не только углеродистые вещества, но все вообще химические соединения, и мы действительно уже видели, что сам Кекуле придавал первоначально своим соображениям лишь второстепенное значение. Заслуга Бутлерова в том-то и состоит, что он понял истинное значение этой гипотезы и развил её в стройную систему."

"То, что Бутлеров  ввел здесь, - ещё более определенно  указывал финский химик Э. Гьельт в своей капитальной "Истории органической химии", не является просто новым термином. Понятие о химической структуре совпадает в основном с понятием Кекуле о сцеплении атомов и согласуется со взглядами Купера по этому вопросу. Основы этого понятия были даны этими двумя исследователями, однако истинное содержание и границы его не были достаточно ясно высказаны, и, возможно, что, именно вследствие этого, оно было неправильно понято. Благодаря Бутлерову стало ясным, что химическая структура, с одной стороны, является чем-то совершенно иным, т. е. не является только выражением отношений аналогий и превращения. С другой стороны, структура ничего не говорит о механическом расположении атомов в молекуле, т. е. не является тем, что Жерар, а также Кекуле (вначале), понимали под "строением молекулы", именно "истинным расположением их атомов". Напротив, она означает только существующую, но для каждого вещества определенную химическую связь атомов в молекуле."

Несмотря на эту поддержку, Бутлеров в Россию вернулся разочарованный.

"Нам,  чужестранцам, - с  горечью писал  он, - особенно ярко  бросается в глаза  одна черта немецких  съездов, - черта настолько  странная, что я  не могу умолчать  о ней; это стремление  к выражению своей  национальности при  каждом удобном  случае. И нет сомнения, что эта гипертрофия  национального чувства  не мало вредит  германцам: она  заставляет их  недостаточно признавать  каждую чужую народность."

В мае 1868 года Бутлерова  избрали ординарным профессором Петербургского университета. В связи  с этим он переехал в столицу. В представлении, написанном Д. И. Менделеевым, было сказано:

"А.  М. Бутлеров - один  из замечательнейших  русских ученых.

Он  русский и по ученому  образованию и  по оригинальности трудов.

Ученик  знаменитого нашего академика Н. Зинина, он сделался химиком  не в чужих краях, а в Казани, где  и продолжает развивать  самостоятельную  химическую школу. Направление  ученых трудов А. М. не составляет продолжения  или развития идей его предшественников, но принадлежит ему  самому. В химии  существует бутлеровская школа, бутлеровское направление. Я бы мог насчитать до 30 новых тел, открытых Бутлеровым, но не эта сторона его трудов доставила ему наибольшую известность. У Бутлерова все открытия истекали и направлялись одною общею идеей. Она-то и сделала школу, она-то и позволяет утверждать, что его имя навсегда останется в науке. Это есть идея так называемого химического строения. В 1850-х годах революционер химии Жерар низверг все старые кумиры, двинул химию на новую дорогу, скоро, однако, потребовалось, при богатстве новых сведений, идти далее Жерара. Здесь возродилось несколько отдельных направлений. И вот между ними почетное место принадлежит направлению Бутлерова. Он вновь стремится путем изучения химических превращений проникнуть в самую глубь связей, скрепляющих разнородные элементы в одно целое, придает каждому из них прирожденную способность вступать в известное число соединений, а различие свойств приписывает различному способу связи элементов. Никто не проводил этих мыслей так последовательно, как он, хотя они и проглядывали ранее. Бутлеров чтениями и увлекательностью идей образовал вокруг себя в Казани школу химиков, работающих в его направлении. Имена Марковникова, Мясникова, Попова, двух Зайцевых, Моргунова и некоторых других успели получить известность по многим открытиям, сделанным преимущественно благодаря самостоятельности бутлеровского направления. Могу лично засвидетельствовать, что такие ученые Франции и Германии, как Вюрц и Кольбе, считают Бутлерова одним из влиятельнейших в наше время двигателей теоретического направления химии."

В 1870 году Бутлерова избрали  адъюнктом Петербургской  академии наук, через  год - экстраординарным, а в 1874 году - ординарным академиком.

В работах петербургского периода Бутлеров много внимания уделял изучению способов образования  и превращения  непредельных углеводородов. Это имело громадное  промышленное значение. Сейчас, например, гидратацией  этилена в присутствии  серной кислоты производят огромные количества этилового спирта, а в результате реакции уплотнения пропилена при  обыкновенной температуре, но при повышенном давлении и в присутствии  фтористого бора, получают различные продукты со свойствами смазочных  масел. Работы Бутлерова  легли в основу производства синтетического каучука, а также  промышленности высокооктановых  топлив.

Заслуги Бутлерова в химии  были должным образом  оценены.

Он  был избран действительным и почетным членом Казанского, Киевского  и Московского  университетов, Военно-медицинской  академии и многих других русских и  иностранных научных  обществ.

Последние годы своей научной деятельности Бутлеров посвятил доказательствам преимуществ  разработанной им теории перед стремительно устаревающей теорией замещения. Эта  деятельность потребовала от него многих сил, ведь даже два таких значительных русских химика, как Менделеев  и Меншуткин, лишь после смерти Бутлерова признали справедливость большинства его построений.

Бутлеров блестяще предугадал многие этапы развития химической науки. Например, в статье "Основные понятия химии" он ещё в 1886 году писал:

"Я ставлю  вопрос: не будет ли гипотеза  Проута при некоторых условиях вполне истинной?

Поставить такой  вопрос значит решиться отрицать абсолютное постоянство атомных весов, и я думаю, действительно, что нет причины принимать такое постоянство. Атомный вес будет для химика, главным образом, не чем другим, как выражением того весового количества материи, которое является носителем известного количества химической энергии. Но мы хорошо знаем, что при других видах энергии её количество определяется совсем не одной массой вещества: масса может оставаться без изменения, а количество энергии тем не менее меняется, например, вследствие изменения скорости.

Почему же не существовать подобным изменениям и  для энергии химической, хотя бы в известных пределах?"

При общих своих  материалистических взглядах на природу  Бутлеров кое в чем придерживался  некоторых, несомненно, избыточных взглядов. Например, он искренне верил в спиритизм, он даже пытался подвести под него теоретическую базу. Будучи человеком  религиозным, Бутлеров склонялся к  тому, что именно спиритизм дает некую тонкую возможность наладить контакт между живыми людьми и  душами умерших. Он даже предположил, что наблюдаемые спиритами медиумические явления являются как раз такими попытками установления контактов с "той стороны". Разумеется, официальная церковь отнесла необычную гипотезу Бутлерова к разряду прямой ереси, а специальная ученая комиссия из двенадцати человек, как сторонников, так и противников спиритизма, созданная в 1875 году по инициативе Менделеева при Русском физико-химическом обществе, опубликовала в популярной газете "Голос" отзыв, заканчивавшийся выводом, что "...спиритические явления происходят от бессознательных движений или от сознательного обмана, а спиритическое учение есть суеверие."

Тем не менее, Бутлеров до самой смерти публиковал в русских  и в иностранных журналах многочисленные статьи в защиту спиритизма. Интересно, тени каких великих предшественников он пытался вызвать на медиумических сеансах, какие вопросы им задавал? Древние алхимики, например, редко бывали готовы к встрече с необъяснимым, которого так упорно добивались. Известна история, когда один такой алхимик, обескураженный неожиданным появлением дьявола, спросил его: "А что, собственно, хотел сказать Аристотель своей энтелехией?" В ответ дьявол рассмеялся и исчез.

Бутлеров всегда любил живую природу.

К концу жизни  он потянулся к земле, к простому труду, пытался приучать своих крестьян к сельскохозяйственной технике, которую  специально покупал для них. В  своем большом имении, расположенном  в Спасском уезде Казанской губернии, он организовал большую пасеку. Он мог часами просиживать возле  улья со стеклянной стенкой, сделанного по его специальному чертежу. Итогом долгих наблюдений стал труд "Пчела, её жизнь и главные правила  толкового пчеловодства. Краткое  руководство для пчеляков, преимущественно  для крестьян", а брошюра Бутлерова "Как водить пчел", изданная им в 1885 году, выдержала двенадцать изданий.

Умер Бутлеров 5 августа 1886 года.