Даурен Абиров - профессиональный танцовщик

    

    6 ноября первому профессиональному танцовщику нашей республики, основоположнику казахского сценического танца Даурену Абирову исполнится 80 лет. Этому искусству он посвятил всю жизнь. То, что сцена станет для него родной стихией, Даурен понял 13-летним мальчиком, когда вместе со своими сверстниками «сорвал» шквал аплодисментов за исполнение «Вальса цветов» из «Спящей красавицы». Это было в 1936 году, во время первой декады казахстанской литературы и искусства в Москве...

 

   Даурен Тастанбекович Абиров (06.11.1923—08.06.2001 гг.) артист балета, балетмейстер, профессор, народный артист КазССР, деятель искусств КазССР, кандидат искусствоведения. Профессиональный танцовщик и балетмейстер, оказавший влияние на становление и развитие хореографического искусства в республике. Активно оказывал помощь развитию хореографического искусства Казахстана, создал в областях республики 18 народных ансамблей. Участник 1-й и 2-й декад казахской литературы и искусства в Москве (1936, 1958 гг.). Награжден орденом Трудового Красного Знамени и медалями. В 1980—1982 гг. работал в Йеменской Арабской Республике. Изучив фольклор, создал там первый профессиональный ансамбль танца.

Жизненный путь любого человека можно измерить и количеством  его учеников. У Даурена Абирова их было немало. Директор балетной труппы Государственного академического театра оперы и балета имени Абая Эдуард Мальбеков — один из них. Даурен Тастанбекович свою книгу ему подписал так: «легендарному танцовщику, педагогу и другу»...

 

— Эдуард Джабашевич, как вы познакомились с Дауреном Абировым?

— Даурен Тастанбекович обратил на меня внимание, когда я еще учился в балетном училище, он даже поставил специально для меня сольный номер на музыку Евгения Брусиловского. По настоянию Даурена Абирова я выезжал в составе творческого коллектива на гастроли в Москву. Абиров сделал все возможное, чтобы я смог продолжить свое обучение классическому танцу. Он направил меня на стажировку в Московское академическое хореографическое училище при Большом театре. Так я получил возможность заниматься в классах лучших педагогов того времени. Мне повезло увидеть блистательные выступления Галины Улановой, Майи Плисецкой, Софьи Головкиной.

Когда я пришел на работу в театр, Даурена Тастанбековича назначили главным балетмейстером. Он взял курс на обновление исполнительского состава в балетных спектаклях, смело доверял молодым артистам исполнение самых сложных и ответственных партий. В балетную труппу влилась большая группа выпускников Ленинградского хореографического училища имени А. Вагановой. Даурен Тастанбекович постоянно посещал хореографическое училище, чтобы отобрать наиболее талантливых ребят. Он часто приглашал артистов из России, других республик СССР. Их появление заставляло и нас подтягиваться, работать с большей отдачей.

Абиров и сам был замечательным танцовщиком, но продолжить карьеру ему помешала война. Работая балетмейстером, он все-таки выходил на сцену. Так, он исполнил партию Али в собственном балете «Дорогой дружбы». Причем танцевал великолепно.

 

 

 

— Даурен Тастанбекович был очень требователен в работе?

— Он был абсолютно  честен и перед собой, и перед  людьми. Как в жизни, так и в  творчестве. Абиров всегда был убежден, что мы — творческая интеллигенция — слуги народа. Это был не пафос или какая-то рисовка, а внутреннее убеждение. Трудолюбие стало нормой жизни для него самого и его учеников. Даурен Тастанбекович не уставал повторять: «Пока вы молоды, спешите сделать как можно больше, совершенствуйте свое мастерство. Потом оно уже будет никому не нужно».

Когда он работал, то переставал замечать время. Другая его  удивительная черта — твердость. Если Даурен Тастанбекович что-либо задумал, то шел до конца, пока не осуществит намеченное.

Обе эти черты  были необходимы ему как балетмейстеру. Ведь спектакли шли ежедневно  и требовали подготовки исполнительского состава. Приходилось работать, четко  придерживаясь графика. И здесь  Даурен Тастанбекович не давал поблажек и скидок ни себе, ни другим. Абиров, без сомнения, любил и уважал всех актеров балетной труппы. Среди тех, кто был ему особенно дорог, — Инесса Манская, ныне народная артистка республики, ведущий педагог ансамбля «Салтанат», Сара Кушербаева, впоследствии прима-балерина театра оперы и балета имени Абая, народная артистка республики, Наталья Гудочкина, которая танцевала ведущие роли в его спектаклях.

В общей сложности  мы проработали вместе около 26 лет. Потом мне довелось вместе с ним  работать и в Академии искусств имени  Жургенова, где Даурен Абиров заведовал кафедрой.

 

 

— Эдуард Джабашевич, можно ли назвать Даурена Абирова реформатором казахского танца?

— Он заложил основу сценического казахского танца —  отбросил все наносное, собрал и  возродил по крупицам истинное, народное. Он стал автором уникального пособия  по истории казахского танца, где  впервые описал каждый элемент движения. Даурен Тастанбекович был обеспокоен тем, что казахская молодежь не умеет танцевать, двигаться. Он хотел, чтобы танец стал насущной необходимостью в жизни юных граждан республики. Постоянно выезжая в области и создавая танцевальные коллективы, он понимал, что необходимо вести системное образование. Он добился, чтобы во многих вузах, культпросветучилищах появились факультеты хореографии, в школах преподавался предмет танца. У Даурена Абирова было две страсти — театр и семья.

 

...За долгие годы  поиска мною собраны материалы  по народной хореографии со  стилизацией с профессиональным  искусством танца. Они применялись  в постановке танцевальных сцен, в частности, в опере «Биржан и Сара», других работах. Они описаны в книге «Казахские народные танцы». Но все же современные казахские танцы, которые мы видим со сцены в исполнении самодеятельных и профессиональных коллективов, являются сочиненными и поставленными профессиональными балетмейстерами, поэтому они называются народно-сценическими танцами, то есть на основе народных. Как быть, если танец вошел в быт как неотъемлемый язык народа? Если его не возрождать целенаправленно, то он, безусловно, как вид искусства и как форма выражения души, обречен на забвение. Допустить это преступно. Ведь казахская народная хореография известна с давних времен вопреки иным утверждениям. Вспомним изображение танцевальных сцен в наскальных рисунках, в описаниях русских путешественников, напоминает о них и казахский эпос...

 

Камиля Абирова, дочь Даурена Абирова:

Отец  подарил мне самое счастливое детство

Самые яркие воспоминания моего детства связаны, конечно, с отцом. Он очень любил детей. В его кабинете всегда было удивительно  спокойно, я любила там играть и  спать. Отец часто брал меня в театр. Придешь в балетный зал, а там  особый запах, зеркала во всю сцену. Все знали моего отца, здоровались  с ним, а меня распирало чувство  огромной гордости. По окончании репетиции  отец проводил меня по театру, показывал  сцену, костюмерную. Словом, для меня поход на работу к папе был настоящим  праздником. После театра он обязательно  заводил меня в кафе, блинную или  даже в ресторан.

Самой лучшей похвалой отца были такие слова: «Вот молодец, настоящий рабочий класс!». Отец настолько любил свою профессию, что это не могло не сказаться  на мне и моей сестре. Мы обе страстно хотели стать балеринами. Но для  этого у нас, к сожалению, не оказалось  данных. Отец был убежден, что заниматься искусством нужно только когда есть большой талант. Он говорил нам: «Труд  артиста балета настолько сложен, что заниматься им нужно только когда  без этого не можешь жить».

В общем, так получилось, что все  дети пошли по маминым стопам —  стали «технарями». Я стала физиком. Отец говорил, что я обязательно  должна основать в Алматы институт солнца.

Мой отец был очень  собранным, фанатично преданным  своему делу человеком. До последнего дня жизни он делал балетный тренаж, жил по расписанию: вставал в пять утра, занимался зарядкой, даже когда  перенес инфаркт. Он жил искусством. При этом был очень скромным человеком, никогда не хвалился, не выпячивал  себя. Но не терпел несправедливости, был  очень прямым и открытым. Всю жизнь  он утверждал, что у казахов есть прекрасные народные танцы. Часто он ездил по деревням и аулам, где  по крупицам собирал элементы казахской  народной хореогрфии. Не случайно его называют основоположником казахского народного сценического танца.

Моя мама — Исмаилова Азатгуль Абдуллаевна — первая уйгурка-физик, которая стала кандидатом техническим наук. Она говорила отцу: «Ты столько лет посвятил исследованию казахского танца. Напиши диссертацию!». И папа с успехом защитился. Потом выпустил книгу «История казахского танца». В ЖенПИ он открыл кафедру хореографии. Позже такие кафедры были открыты во многих педагогических вузах.

Из театра он ушел в 1976 году и оставшиеся 20 лет жизни  отдал педагогической деятельности. Последние годы у него стало ухудшаться зрение. Это мешало ему работать, писать свои воспоминания, статьи. Будучи человеком деятельным, он переживал, что уже не мог самостоятельно творить. Но он не хотел мириться с  годами, говорил: «Моисеев до глубокой старости плясал и делал постановки, а чем я хуже!». Отец планировал защитить докторскую диссертацию, написать свои мемуары, хотел восстановить балет  «Шурале» в театре оперы и балета. А еще у него была мечта организовать свой ансамбль.

Родители отца погибли  от голода, и его взял на воспитание довольно обеспеченный по тем временам дядя, который жил в селе Ужет. Однажды маленькому Даурену сказали в школе принести деньги на ремонт. Он открыл сундук дяди и увидел там пачки денег. Вот он и взял пятерку. Когда дядя пересчитывал деньги, то обнаружил потерю, и Даурену досталось по первое число. Восьмилетний мальчик не вынес обвинения в краже. Он повернулся и ушел из дома. Жил на крыше, но в школу ходил регулярно. Во время очередного рейда по отлову беспризорников его поймали и определили в детский дом. Семья дяди пыталась его забрать оттуда, но Даурен категорически отказался.

Амир Бейсебай, участник Великой Отечественной войны, полковник в отставке:

Даурен всегда боролся с несправедливостью

Мы с ним росли  вместе в детском доме. В 1934 году одаренных детей отбирали для  учебы в музыкально-хореографическом училище. У меня обнаружили музыкальный  слух, а вот Даурен оказался талантлив в плане танца. Но воплотить мечту не удалось — помешала война. Многие погибли, а наш друг Макс Манасов пришел с войны без рук и одной ноги. Несмотря на это он танцевал на протезах. Его называли современным Маресьевым.

Даурен служил в составе военного оркестра. Война и на нем оставила свой след. Он был вынужден отказаться от карьеры танцовщика и уехал учиться в ГИТИС на режиссера балета. Возможно, это было перстом судьбы...

Из воспоминаний народной артистки Республики Казахстан  Рушангуль Илахуновой:

Свадебный приз

Было лето 1955 года. Уйгурский театр, тогда областной, находился в селе Чилик. Мы работали над постановкой драмы «Назгум» К. Хасанова. И главный режиссер театра, постановщик пьесы С. Башаян привез балетмейстера театра оперы и балета им. Абая Даурена Абирова. Это был молодой человек среднего роста, с копной непослушных волос, просто одетый. Даурен был очень скромен, даже стеснителен. Мы тогда подумали: «что за балетмейстер — никакого апломба!». Потом узнали, что Абиров окончил Алматинское хореографическое училище, танцевал ведущие партии известных классических балетов. Великая балерина Галина Уланова, которая в начале Великой Отечественной войны работала в нашем оперном театре, была покорена его мастерством. К тому времени Даурен уже поставил несколько балетов классического и современного репертуара.

Несколько дней Абиров не начинал постановку. Только просил показать отдельные, наиболее характерные движения уйгурского танца, что с успехом сделала солистка Халида Джалилова. Несколько раз он прослушивал музыку. Через некоторое время приступил к постановке танца, обращая внимание на стройность корпуса, пластичность рук. Меня удивило, что он запомнил все движения и передавал их так, как будто занимался уйгурским танцем всю жизнь.

Мне запомнился еще  один случай: во время гастролей  в Киргизии нас пригласили на одну уйгурскую свадьбу. Гости начали соревноваться, кто лучше танцует. Абиров сидел в неприметном углу и вглядывался в танцующих. Кто-то пригласил и его на танец. Сначала Даурен отнекивался, но потом сдался. Он танцевал, как и все, — по-уйгурски, затем стал вертеться на одной ноге, удивив присутствующих присядками из танца «Сапаи». В общем, ко всеобщему удивлению, Даурен Абиров и на уйгурской свадьбе получил первый приз.

В дальнейшем уйгурский  театр, получивший статус республиканского, переехал в Алматы, и здесь Даурен Тастанбекович тесно общался с театром, поставил танцы в нескольких пьесах — «Анархане», «Керип санам» и других.