60-е годы – «Могучая кучка»

    Национальные  стремления  «Могучей  кучки»  были  лишены,  однако,  какого  бы то ни было оттенка национальной ограниченности.  Композиторы относились с большой симпатией к музыкальным  культурам других народов, что подтверждается многочисленными примерами использования в их произведениях украинских, грузинских, татарских, испанских,. Чешских и других национальных сюжетов и мелодий. Особенно  большое место в творчестве «кучкистов»  занимает восточный элемент  ( «Тамара», «Исламей»  Балакирева;  «Князь Игорь» Бородина; «Шехерезада»,  «Антара», «Золотой петушок» Римского-Корсакова; «Хованщина» Мусоргского).

    Создавая  художественные  произведения для  народа, говоря на языке ему понятном и близком, композиторы делали свою музыку доступной  самым широким  слоям слушателей.  Этой демократической устремлённостью объясняется большое тяготение «новой русской школы» к программности.  «Программными» принято называть такие инструментальные произведения, в которых идеи, образы, сюжеты разъяснены самим композитором. Разъяснения автора может быть дано или в тексте-пояснении, прилагаемом к произведению, или в его заголовке.  Программными являются и многие другие сочинения композиторов  «Могучей кучки»:  «Антар» и «Сказка»  Римского-Корсакого,  «Исламей» и «Король Лир»  Балакирева,  «Ночь на Лысой горе»  и  «Картинки с выставки»  Мусоргского.

    Развивая  творческие  принципы своих  великих  предшественников  Глинки  и  Драгомыжского,  члены  «Могучей кучки» были  вместе  с  тем  и  смелыми  новаторами.  Они не удовлетворялись достигнутым, а звали своих  современников  к  «новым берегам»,  стремились к непосредственному живому отклику на требования и запросы современности, пытливо искали новых сюжетов, новых типов людей, новых средств музыкального воплощения.

    Эти новые собственные дороги  «кучкистам»  приходилось прокладывать в упорной и непримиримой борьбе против всего реакционного и консервативного, в острых столкновениях с засильем иностранной музыке, которая издавна и упорно насаждалась русскими правителями и аристократией. Господствующим классам не могли быть по душе поистине революционные процессы, происходившие в литературе и в искусстве. Отечественное искусство не пользовалось сочувствием и поддержкой. Мало того, все, что было передового, прогрессивного преследовалось. В ссылку был отправлен Чернышевский, на его сочинениях лежала печать цензурного запрета. За пределами России жил Герцен. Художники, демонстративно вышедшие из Академии художеств, считались «подозрительными» и были взяты на учет царской охранкой. Влияние западноевропейских театров в России обеспечивалось всеми государственными привилегиями: итальянские труппы монопольно владели оперной сценой, иностранные антрепренёры пользовались широчайшими льготами, недоступными для отечественного искусства.

    Преодолевая преграды, чинимые продвижению  «национальной» музыки, нападки со стороны критиков, композиторы  «Могучей кучки» упорно продолжали своё дело развития родного искусства и, как писал впоследствии  Стасов, «товарищество Балакирева победило и публику, и музыкантов. Оно посеяло новое благодатное зерно, давшее вскоре роскошную и плодовитейшую жатву».

    Балакиревский кружок обычно собирался в нескольких знакомых и близких между собою  домах: у Л.И. Шестаковой (сестры М.И. Глинки), у Ц.А. Кюи, у Ф.П. Мусоргского (брата композитора), у В.В. Стасова. Собрания балакиревского кружка протекали всегда в очень оживлённой творческой атмосфере.

    Члены балакиревского кружка часто    встречались с   писателями А.В. Григоровичем,   А.Ф. Писемским,    И.С. Тургеневым,     художником И.Е. Репиным, скульптором М.А. Антокольским. Тесные связи были и с Петром Ильичём Чайковским. 

    Общественность  и «Могучая кучка». 

    Композиторы «Могучей кучки» вели большую общественно-просветительскую работу. Первым общественным проявлением  деятельности балакиревского кружка явилось открытие в 1862 году Бесплатной музыкальной школы. Главным организатором были М.И. Балакирев и хормейстер Г.Я. Ломакин. Бесплатная музыкальная школа основной своей задачей ставила распространение музыкальных знаний среди широких масс населения.

    Стремясь  к широкому распространению своих  идейно-художественных установок, к  усилению творческого влияния на окружающую общественную среду, члены  «Могучей кучки» не только использовали концертную трибуну, но и выступали  на страницах печати. Выступления носили остро полемический характер, суждения имели подчас резкую, категорическую форму, что было обусловлено теми нападками и отрицательными оценками, которым подвергалась «Могучая кучка» со стороны реакционной критики.

    Наряду  со Стасовым в качестве выразителя взглядов и оценок новой русской школы выступал Ц.А. Кюи. С 1864 года он состоял постоянным музыкальным рецензентом газеты «С.-Петербургские ведомости». Кроме Кюи, с критическими статьями в прессе выступали Бородин и Римский-Корсаков. Несмотря на то, что критика не была их главной деятельностью, в своих музыкальных статьях и рецензиях они дали образцы метких и правильных оценок искусства и внесли значительный вклад в русское классическое музыковедение.

    Влияние идей «Могучей кучки» проникает и в стены Петербургской консерватории. Сюда в 1871 году был приглашён Римский-Корсаков на должность профессора по классам инструментовки и сочинения. С этого времени деятельность Римского-Корсакова  была неразрывно связана с консерваторией. Он становится той фигурой, которая концентрирует вокруг себя молодые творческие силы. Соединение передовых традиций «Могучей кучки» с солидной и прочной академической основой составили характерную особенность «школы Римского-Корсакова», которая была господствующим направлением в Петербургской консерватории с конца 70-х годов прошлого века до начала 20 века.

    Уже к концу 70-х  и началу 80-х годов  творчество композиторов «Могучей кучки» завоёвывает широкую известность  и признание не только у себя на родине, но и за рубежом. Горячим поклонником  и другом «новой русской школы» был Ференц Лист. Лист энергично способствовал распространению в Западной Европе произведений Бородина, Балакирева, Римского-Корсакова. Горячими почитателями Мусоргского были французские композиторы Морис Равель и Клод Дебюсси, чешский композитор Яначек. 
 

    Распад  «Пятерки». 

    «Могучая  кучка» как единый творческий коллектив  просуществовала до середины 70-х  годов. К этому времени в письмах  и воспоминаниях её участников и  близких друзей всё чаще можно  встретить рассуждения и высказывания о причинах её постепенного распада. Наиболее близок к истине Бородин. В письме к певице Л.И. Кармалиной в 1876 году он писал: «...По мере развития деятельности индивидуальность начинает брать перевес над школой, над тем, что человек унаследовал от других. ...Наконец, у одного и того же, в различные эпохи развития, в различные времена, взгляды и вкусы в частности меняются. Всё это донельзя естественно».

    Постепенно  роль руководителя передовых музыкальных  сил переходит к Римскому-Корсакову. Он воспитывает молодое подрастающее поколение в консерватории, с 1877 года становится дирижёром Бесплатной музыкальной школы и инспектором музыкальных хоров морского ведомства. С 1883 года он ведёт педагогическую деятельность в Придворной певческой капелле.

    Первым  из деятелей «Могучей кучки» ушёл из жизни  Мусоргский. Он умер в 1881 году. Последние  годы жизни Мусоргского были очень  тяжёлыми. Пошатнувшееся здоровье, материальная необеспеченность – всё  это мешало композитору сосредоточиться  на творческой работе, вызывало пессимистическое настроение и отчуждённость.

      В 1887 году умер А.П. Бородин.

    Со  смертью Бородина пути оставшихся в  живых композиторов «Могучей кучки» окончательно разошлись. Балакирев, замкнувшись  в себе, совсем отошел от Римского-Корсакова, Кюи давно отстал от своих гениальных современников. Один Стасов оставался в прежних отношениях с каждым их трех.

    Дольше  всех прожили Балакирев и Кюи (Балакирев умер в 1910 году, Кюи –  в 1918 году). Несмотря на то, что Балакирев  вернулся к музыкальной жизни в конце 70-х годов (в начале 70-х годов Балакирев перестал заниматься музыкальной деятельностью), в нём уже не было энергии и обаяния, которые характеризовали его в пору 60-х годов.  Творческие силы композитора угасли раньше жизни.

      Балакирев продолжал руководить Бесплатной музыкальной школой и Придворной певческой капеллой. Заведенные им и Римским-Корсаковым учебные порядки в капелле привели к тому, что многие из ее воспитанников вышли на настоящую дорогу, став незаурядными музыкантами.

    Творчество и внутренний облик  Кюи также мало чем напоминали о прежней связи с «Могучей кучкой». Он успешно продвигался в своей второй специальности: в 1888 году стал профессором Военно-инженерной академии по кафедре фортификации и оставил в этой области много ценных печатных научных трудов.

    Долго прожил и Римский-Корсаков (умер в 1908 году). В отличие от балакирева и  Кюи его творчество до самого завершения шло по восходящей линии. Он оставался  верен принципам реализма и народности, выработанными в пору великого демократического подъёма 60-х годов в «Могучей кучке».

    На  великих традициях «Могучей кучки» Римский-Корсаков воспитал целое поколение  музыкантов. Среди них такие выдающиеся художники, как Глазунов, Лядов, Аренский, Лысенко, Спендиаров, Ипполитов-Иванов, Штейнберг, Мясковский и многие другие. Они донесли эти традиции живыми и действенными до нашего времени.      
 

    3. Заключение 

    Влияние творчества «кучкистов»  на мировое музыкальное  искусство. 

    Творчество  композиторов «Могучей кучки» принадлежит  к лучшим достижениям мирового музыкального искусства. Опираясь на наследие первого классика русской музыки Глинки, Мусоргский, Бородин и Римский-Корсаков воплотили в своих произведениях идеи патриотизма, воспели великие силы народа, создали замечательные образы русских женщин. Развивая достижения Глинки в области симфонического творчества в программных и непрограммных сочинениях для оркестра, Балакирев, Римский-Корсаков и Бородин внесли огромный вклад в мировую сокровищницу симфонической музыки. Композиторы «Могучей кучки» создавали свою музыку на основе чудесных народных песенных мелодий, бесконечно обогащая ее этим. Они проявляли огромный интерес и уважение не только к русскому музыкальному творчеству, в их произведениях представлены темы украинские и польские, английские и индийские, чешские и сербские, татарские, персидские, испанские и многие другие.

    Творчество  композиторов «Могучей кучки» является высочайшим образцом музыкального искусства; вместе с тем оно доступно, дорого и понятно самым широким кругам слушателей. В этом его огромная непреходящая ценность.

    Музыка, созданная этим маленьким, но могучим  по своим силам коллективом, является высоким примером служения своим  искусством народу, пример подлинной  творческой дружбы, пример героического художественного труда. 
 
 
 

    4. Литература. 

1.    Хопрова  Т., Крюков А., Василенко С. Очерки  по истории русской музыки 19 века  – Л.: Государственное учебно-педагогическое  издательство Министерства просвещения  РСФСР, 1960. – 312 с.
2.    Гордеева Е.М. Могучая кучка. – М.: издательство «Советская Россия», 1960. – 174 с.
3.    Глазкова Н.Д.  Н.А. Римский-Корсаков. – М.: издательство «Советская Россия», 1974. – 122 с.