Роль СМИ в военно-политических конфликтах современности

Роль  СМИ в военно-политических конфликтах современности.

Глобализация информационных процессов и всеохватность информационных потоков, стремительное развитие и  увеличение объемов влияния аудиторий  телекоммуникационных сетей ознаменовали собою конец XX века. Эти факторы  дали основания ученым (футурологам, социологам, философам) утверждать, что  на смену индустриальному обществу, где ведущую роль играло производство, и промежуточной постиндустриальной стадии (для постсоветского пространства более приемлем термин деиндустриализация), где рядом с производством  важную роль играет сфера услуг, идет новое — информационное общество, для которого приоритетной является сфера массовых коммуникаций. Уже  сейчас информационные технологии стали  мощнейшей производственной силой: например, сегодня 90% капитала переходит  от собственника к собственнику с  помощью электронных коммуникаций, а потенциал некоторых информационных корпораций больший, чем у отдельных  государств. Показательным выступает  пример компании «Microsoft», которая со своими капиталами приблизительно в $500 млрд. опережает экономические показатели, скажем, Испании.  
В наше же время даже возникновение таких понятий как «информационная война», «медиа-агрессия», «информационная безопасность» свидетельствует не только о тесной связи масс-медиа с конфликтными ситуациями, но и о том, что в вооруженных конфликтах современности борьба на информационном поле не менее важна, чем непосредственно военные действия. Если до недавнего времени война влияла большей частью на информационную сферу, в частности, на журналистику (например, первая мировая война стала стимулом для появления и развития в США аналитической журналистики, так как американцы не могли понять, каким образом убийство эрцгерцога Фердинанда послужило причиной такого конфликта), то в последнее время наблюдается обратная связь, причем как на макро- так и на микроуровне.  
 
Перелом в информационно-воинской сфере относится ко временам вьетнамской войны. Американские военные неоднократно утверждали, что причиной их поражения (во вьетнамской войне) стала не столько помощь СССР и мужество вьетнамцев, сколько негативная позиция «своей» прессы. Тогда же было признано необходимым наличие «информационно-психологического обеспечения боевых действий»: формировать посредством СМИ общественное мнение таким образом, чтобы любые военные действия находили поддержку среди собственного населения и вообще у большинства жителей планеты. Методы практически не отличаются от обычных приемов public relations. Это создание количественного и качественного преимущества собственной точки зрения в СМИ, внедрение стойких ассоциаций, схем, мифов, которые отвечают интересам организатора информационной кампании.  
 
В наше время СМИ играют все большую роль как в решении вооруженных конфликтов, так и непосредственно в их ходе. «Сегодня в развитых государствах любое действие невозможно без соответствующей информационной подготовки. Войны должны выглядеть справедливими, враг — жесточайшим, собственные воины — настоящими героями» [Г. Почепцов]. Так, ситуацию с сербами в Косово начали раскручивать с кадров, снятых в 1992 году английской компанией ІТN. Именно на них ссылался Б.Клинтон, в своих предвыборных речах. Эти кадры демонстрировали, как всем показалось, концентрационный лагерь, так как человека показывали за колючей проволкой. Как оказалось позднее, вокруг лагеря вообще не было колючей проволоки. Однако журналисты нашли в лагере дом, в котором было окошко с проволкой, и сняли изнутри албанца. Потом определили две целевые аудитории для воздействия на американское население: женщин и евреев. (Исследования установили, что именно на эти группы лучше всего направлять такую информацию, чтобы создать впечатление появления в Европе «новых нацистов»). В результате этой информационной кампании появились «плохие сербы» и «хорошие албанцы». При этом информацию сербской стороны западные СМИ практически полностью игнорировали.  
 
Борьба на информационном поле является не менее важной, чем непосредственные боевые действия. Так, например, во время конфликта в Дагестане летом 1999 г. российские спецслужбы уделили большое внимание ликвидации в Интернете сайта Мовлади Удугова «Кавказ-центр». Кстати, принято считать, что для победы в русско-чеченской войне 1994-96 гг. М.Удугов (который получил от россиян прозвище «чеченский Геббельс») сделал не меньшее, чем полевые командиры: сначала он выиграл информационную войну с Россией (создал выгодный имидж Чечни), а уже потом победу была фактически получена и в боевых действиях. Именно после этого аналитики стали утверждать, что война на Кавказе — это, прежде всего информационная война. «Чеченские полевые командиры готовы и к информационной войне. Очевидно, что того, кто ее выиграет, назовут победителем. А тот, кто проиграет, потеряет все». [О. Стулов].

Во внутренних, гражданских, конфликтах бои за средства коммуникации (в частности, телецентры) вообще имеют  решающее значение, о чем свидетельствуют  события последнего десятилетия XX ст. на постсоветском пространстве: бои  за телецентр в Москве в октябре 1993 г., штурм вильнюсского телецентра в 1991 г. Кстати, основным методом внутриполитической борьбы в развитых государствах давно  стали так называемые «информационные войны».  
 
Глобализация информационной сферы приводит к власти не сверхдержавы, а транснациональные медиа-империи, которые создают реальность под себя и манипулируют сознанием масс на собственное усмотрение. Немало исследователей говорит об отрицательном влиянии масс-медиа (в особенности, электронных) на реципиента.  
В связи с этим вопрос информационной безопасности приобретает в последнее время ключевое значение. Специалисты отмечают: «Если государство не сможет войти в мировую информационно-телекоммуникационную систему как самостоятельный игрок, то независимость и суверенитет такого государства окажется под вопросом»