Томаса Гоббс учение о государстве и праве

Составной частью верховной  власти  является право юрисдикции, т. е. право рассмотрения и решения  всех  споров,  могущих возникнуть относительно закона, как гражданского, так и  естественного,  или относительно того или иного факта. Ибо без  решения  споров  не  может  быть защиты подданного от обид со стороны  другого.  Без  такого  решения  споров остаются пустыми звуками законы о моем и твоем,  и за  всяким  человеком в

силу его естественного  и необходимого стремления к  самосохранению  остается право защищаться собственной физической  силой,  т.  е.  остается  состояние войны,  противоречащее   той   цели,   ради   которой   установлено   каждое государство. Принимая во  внимание,  какую  цену  люди  от  природы  склонны придавать самим себе, какого уважения они требуют от других и как  мало  они ценят остальных людей и что из всего этого непрерывно проистекают среди  них соперничество, раздоры, заговоры и, наконец, война, ведущая к  их  взаимному истреблению и к ослаблению их сопротивления общему врагу, необходимо, чтобы существовали  законы  о  почестях  и  установленная  государством   градация ценности людей, оказавших или способных оказать услугу государству, и  чтобы

тот или другой человек был облечен властью  претворить эти законы  в жизнь.

Таковы  права,  образующие  сущность   верховной   власти   и   являющиеся

признаками, по  которым  человек  может  определить  того  человека  или  то

собрание людей, которые облечены верховной властью. Таким образом, какое  бы из указанных прав ни рассматривать, мы  увидим,  что  при  отпадении  одного удержание всех  остальных  прав  не  может  произвести  никакого  эффекта  в сохранении  мира  и  справедливости,  являющихся  целью  установления   всех государств. Именно это разделение  имеется  в  виду,  когда  говорится,  что царство, разделенное в самом себе,  не  может  сохраниться.  Могут,  однако, возразить   здесь,   что   состояние   подданных,   вынужденных   безропотно подчиняться прихотям и порочным страстям того или тех,  кто  имеет  в  своих руках  такую  неограниченную  власть,   является   чрезвычайно   жалким.   И обыкновенно бывает так, что те, кто живет под властью монарха, считают  свое жалкое  положение  результатом  монархии,  а  те,  кто  живет  под   властью демократии или другого верховного собрания, приписывают все неудобства  этой форме  государства,  между  тем  как  власть,  если  только  она  достаточно совершенна, чтобы быть в состоянии оказывать защиту подданным, одинакова  во

всех ее формах. Те, кто жалуется на указанные  стеснения,  не  принимают во

внимание, что  положение человека всегда связано с тем или  иным неудобством и что величайшие стеснения, которые может иногда испытывать  народ  при  той или иной форме правления, едва чувствительны по сравнению с теми  бедствиями и ужасающими несчастьями, которые  являются  спутниками  гражданской  войны, или с тем разнузданным состоянием  безвластия,  когда  люди  не  подчиняются

законам и не признают над собой никакой принудительной власти,  удерживающей их от грабежа и  мести.  Эти  люди  не  принимают  также  во  внимание,  что величайшие  притеснения,  испытываемые  подданными  со   стороны   верховных правителей, проистекают не из того, что они,  правители,  ожидают  для  себя удовольствия или выгоды от разорения или  ослабления  своих  подданных,  чья сила составляет их собственную силу и славу, а обусловлены тем, что  упорная скаредность самих подданных, неохотно  идущих  на  материальные  жертвы  для своей собственной защиты, ставит их правителей перед необходимостью  извлечь из них все, что можно, в мирное время, с тем чтобы иметь средства  в случае

крайней  или  внезапной  необходимости  для  организации  сопротивления  или победы  над  своими  врагами. 

5. Мораль и право

Большая заслуга  Гоббса в том, что он первый положил  в основу положительной науке  о морали или науке о нравах. Обращение к "человеческой природе" с целью обоснования тех принципов, на которых должна основываться общественная жизнь, было типично для мыслителей нового времени. Политику и право, мораль и религию они пытались вывести из природы человека как такового, имея в виду сумму определенных свойств человеческой натуры, постоянных и неизменных ее проявлений и черт.

Гоббс считал, что в самой природе людей заложены причины для соперничества, недоверия и страха, которые приводят к враждебным столкновениям и насильственным действиям, направленным на то, чтобы погубить или покорить других. К этому присоединяются жажда славы и разногласия во мнениях, которые также заставляют людей прибегать к насилию. Словом, возникает "война всех против всех". В ходе такой войны люди употребляют насилие, чтобы подчинить себе других или же в целях самозащиты. Но, так или иначе, каждый является врагом каждого, полагаясь только на собственную силу и ловкость, находчивость и изобретательность - "…люди от природы подвержены жадности, страху, гневу и остальным животным страстям", они ищут "почета и выгод", действуют "ради пользы или славы, т.е. ради любви к себе, а не к другим".

Эгоизм объявляется, таким образом, главным стимулом человеческой деятельности. Но Гоббс  не осуждает людей за их эгоистические  наклонности, не считает, что они  злы по своей природе. Ведь злые сами желания людей, указывает философ, а только результаты действий, вытекающие из этих желаний. Да и то только тогда, когда эти действия приносят вред другим людям. К тому же надо учитывать, что люди "по природе лишены воспитания и не обучены подчиняться рассудку".

О подобном состоянии  всеобщей войны и противоборства Гоббс пишет как о "естественном состоянии человеческого рода" и трактует его как отсутствие гражданского общества, т.е. государственной  организации, государственно-правового  регулирования жизни людей. Словом, в обществе, где нет государственной  организации и управления, царят  произвол и бесправие, "и жизнь  человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна". Не удивительно, что люди жаждут выйти из этого  жалкого состояния, стремятся создать  гарантии мира и безопасности. Чувства  и разум диктуют им необходимость  отказа от естественного состояния  и перехода к гражданскому обществу, к государственному устройству. В  итоге подобных устремлений естественное право уступает место естественному  закону, согласно которому "человеку запрещается делать то, что пагубно  для его жизни или что лишает его средств к ее сохранению".

Согласно Гоббсу, следует различать право и  закон, ибо право состоит в  свободе делать или не делать что-либо, между тем как закон определяет и обязывает к тому или другому.

Т.е. естественный закон не есть результат соглашения людей, а представляет собой предписание человеческого разума. Позиция Гоббса в данном вопросе была отнюдь не идентичной с позицией, которую занимали представители религиозно- идеалистической этики. Последние исходили из того, что мораль вообще немыслима без религии, так как имеет божественное происхождение, и что абсолютные и неизменные принципы нравственности не зависят, поэтому ни от человеческих соглашений, ни от воли правителей и законодателей.

Гоббс же считал, что разум подсказывает людям  тот путь, который может обеспечить им мирную жизнь и процветание. Таким  велением "правового разума" и  выступает естественный закон, предписывающий людям добиваться мира и согласия. Но соблюдение и уважение законов "может  быть гарантировано лишь государственным  законом и принудительной властью  государства".

"Первый и  основной естественный закон гласит: нужно искать мир всюду, где можно его достичь; там же где мира достичь не возможно, нужно искать помощи для ведения войны". Из основного закона Гоббс выводит, опираясь на свой синтетический метод, остальные естественные законы. При этом особое значение он придает второму естественному закону, гласящему: "…право всех на все невозможно сохранить, необходимо или перенести на других некоторые права, или отказаться от них", т.е. если бы каждый человек стремился удержать свое право на все, люди находились бы в состоянии войны, но так как, согласно первому естественному закону, люди стремятся к миру, то они должны согласиться отказаться от права на все вещи и довольствоваться такой степенью свободы по отношению к другим, какую они допустили бы по отношению к себе. Отказ от права совершается по Гоббсу, или простым отречением от него, или перенесением его на другого человека. Но не все права человека могут быть отчуждаемы - человек не может отказаться от права защищать свою жизнь и оказывать сопротивление тем, кто нападает на него. Нельзя требовать и отказа от права сопротивления насилию, попыткам лишения свободы, заключения в тюрьму и т.д.

Взаимное перенесение  прав осуществляется людьми в форме  договора. "Договором называется действие двух или многих лиц, переносящих  друг на друга свои права". В том  случае, когда договор заключается  по поводу того, что относится к  будущему, он именуется соглашением. Соглашения могут заключаться людьми, как под влиянием страха, так и  добровольно.

В "Левиафане" Гоббс упоминает девятнадцать естественных законов. Большинство из них носит  характер требований или запретов: быть справедливым, милосердным, уступчивым, незлопамятным и в то же время  не быть жестоким, мстительным, надменным, вероломным и т.д. Все естественные законы Гоббс сводит к одному общему правилу: "не делай другому того, чего ты не желал бы, чтобы было сделано по отношению к тебе". Попытка английского мыслителя утвердить "золотое правило" в качестве универсального нравственного постулата выражала демократическое представление о равноценности всех людей в нравственном отношении.

Согласно Гоббсу, естественные законы исходят из самой  человеческой природы и являются божественными лишь в том смысле, что разум "дан каждому человеку богом как мерило его действий", а моральные установления Священного писания, хотя и объявлены людям  самим богом, могут быть выведены и независимо от него "посредством  умозаключений из понятия естественного  закона", т.е. при помощи разума.⁶

Мораль, таким  образом, освобождалась от религиозных  санкций, но подчинялась авторитету государственной власти. Только государство, подчеркивал философ, созданное  в целях обеспечения мира и  безопасности, в состоянии гарантировать  соблюдение естественных законов, придавая им характер законов гражданских. "Только в государстве существует всеобщий масштаб для измерения добродетелей и пороков".

Заключение

     Таким образом, политическое и правовое учение Гоббса находится в русле теорий естественного права и договорного происхождения политической власти. Как мы увидели, осуществление естественно-правовых законов о мире, эквиваленте, равенстве, договоре, справедливости, собственности Гоббс связывал с переходом человека в политическое состояние. Все они резюмируются в одном общем правиле: не делай другому того, чего бы ты не желал, чтобы было сделано по отношению к тебе. По его теории, государственная власть нужна для того, чтобы принудить людей к выполнению соглашений. В юридическом плане переход к политическому состоянию выражается в том, что естественные законы конкретизируются в форме позитивного («гражданского») законодательства, издаваемого государственной властью. Естественные законы, по Гоббсу, не являются лишь внешне обязывающими предписаниями действий и поступков. Они указывают, что в человеческих действиях соответствует разуму, а что противоречит ему. Следовательно, естественные законы содержат оценки хорошего и плохого, справедливого и несправедливого. Иначе говоря, эти законы есть взаимосвязь юридической и моральной сфер.

     Концепция же Гоббса об абсолютной государственной власти цена открытым и ясным выражением весьма типичного для определенного толка идеологии представления об основном достоинстве государства. Ее выразители считают, что государство обладает таким достоинством, если надежно охраняет (при этом любыми средствами) порядок – порядок угодных им отношений в обществе. Но такие кардинальные вопросы, как: становится ли при этом государство самодовлеющей силой, чуждой обществу и противостоящей ему, подконтрольно ли оно обществу и ответственно ли перед ним, строится и функционирует ли государство на демократических и правовых началах, - сторонниками политического абсолютизма либо игнорируются, либо признаются малозначащими и отодвигаются куда-то на задний план.

     В произведениях Гоббса много говорится об «обязанностях суверена». Все они, содержатся в одном положении: благо народа – высший закон. Долг суверена, по Т.Гоббсу, хорошо управлять народом, ибо государство установлено не ради самого себя, а ради граждан. Эти формулы исполнены политической мудрости и гуманизма. Но в рамках учения Т. Гоббса о государстве они выглядят скорее как декоративные вставки. Дело в том, что согласно Т.Гоббсу, люди, которые уже осуществляют верховную власть, в какой-либо реальной зависимости от народа не находятся и посему никакой обязанности перед ним не несут. Правители испытывают лишь нечто субъективное «по отношению к разуму, который представляет собой естественный, моральный и божественный закон и которому они должны повиноваться во всем, насколько это возможно». Так как создания соответствующих социальных и правовых институтов, которые бы извне гарантировали подобное повиновение суверена, Гоббс не допускает, то оно вообще представляется химерическим. Стоит отметить, что это совершенно в духе идеологов абсолютизма – заботу о порядке в обществе возлагать на аппарат, гражданские законы, на всю реальную физическую мощь государства, а заботу о благополучии народа отдавать на откуп «доброй воле» правителей.

     Необходимо отметить, что заслуга Т.Гоббса, заключается в том, что стал рассматривать государство не через призму теологии, а выводить его законы из разума и опыта. Желание поставить изучение государства и права на рельсы объективного научного анализа, приводят Т.Гоббса к применению аналогии государства с человеческим организмом. Главную роль играет подход к государству как «искусственному человеку», т.е. как к целесообразно, искусно сконструированному людьми из различных пружин, рычагов, колес, нитей и проч. механизму-автомату. При этом строение государства он уподоблял устройству живого организма: суверена – душе государственности, тайных агентов – глазам государства и т.д. Гражданский мир сравнивался им со здоровьем, а мятежи, гражданские войны – с болезнью государства, влекущей за собой его распад и гибель. Именно с Т.Гоббса, в западноевропейской политической теории утверждается понимание государства в качестве машины, имевшее затем долгую и сложную судьбу.