Публицистика Гете

от первоначальных планов.

      Редко в мировой литературе  можно встретить  произведение,  которое  в

такой степени  выражало бы чаяния класса или определенной социальной  группы,

как это мы видим  в "Вертере" Гете, и редко поэтому  какое-либо  произведение

оказывало подобный этому роману эффект.  Незадолго  до  его  появления,  сын

одного  близко  стоящего   к   Лессингу   богослова   (Иерузалем)   покончил

самоубийством. И  вот "вертеризм" стал  модой,  молодые,  разочаровавшиеся  в

жизни чувствительные натуры из бюргерских слоев подражали  жизни героя  Гете,

носили точь-в-точь его одежду ("фрак Вертера"), десятки  добровольно  лишали

себя жизни.  Этот  грандиозный  "успех"  романа  об'ясняется  исключительной

гармонией формы  и содержания, исключительным мастерством, с  которым  в  нем

выражались чрезмерная возбудимость страстей и пессимизм  немецкой  бюргерской

интеллигенции конца XVIII века"*6. И  уже  стариком  Гете  говорил  об  этом

романе,  что он  его "как пеликан вскормил  кровью  своего  собственного

сердца", что  это "зажигательная ракета"*7.

          Характерно для произведений  молодого Гете, как идеолога  среднего

бюргерства,  что  он  восстает  против  существующего  строя,  не   критикуя

конкретных носителей  этого строя, а выражает свой протест  главным образом  в

области   философско-религиозной.   А   молодой   Шиллер,   например,   этот

"романтический  якобинец" на немецкой почве,  этот  идеолог  наиболее  левых,

мелко-буржуазных слоев немецкого "третьего сословия", направлял свой  пылкий

пафос революционного протеста  не  против  феодализма  и  его  мировоззрения

вообще, а именно  против  конкретных  представителей,  князей  и  чиновников

("Разбойники" и "Коварство и любовь"). И   если  в  юности  своей   Шиллер  не

чуждался  идей   французского   материализма,   то   молодой   Гете   дальше

французского  просветительского  деизма  Вольтера  и  философии  Спинозы  не

пошел. Очень многие стороны творчества  молодого  Гете  нам  станут  ясными,

когда  мы  поймем,  что  они  обусловлены  спинозистской   философией:   так

"разрешение" конфликта личности с действительностью,  трактовка человека  как

капли во вселенной, стремление раствориться во "всеобщности", в  космосе,  -

создание таких  образов, как Прометей, Магомет, Фауст, - вообще роль  природы

в ранних произведениях  Гете предстает в своем истинном свете только в  связи

с спинозизмом их автора. Этим же отличается его ранняя  лирика,  напр.,  от

серафически-библейской  лирики  Клопштока,   у   которого   все   и   всегда

завершается гимном создателю; в лирике Гете мы имеем  новое  взаимоотношение

между личностью  и природой: творческий суб'ект чувствует себя слитым с ней,

ее частицей, связь  между ним и природой не  совершается,  как  у  Клопштока,

при помощи стоящего во вне творца. Здесь Гете растворяется  в природе;  его

смелая  сила  видения  оживляет  ее  новыми,  небиблейскими  образами:  ночь

нависла над горами, дуб стоит  в  тумане,  как  вытянувшийся  во  весь  рост

великан, ветер  машет крыльями; в "Песне духов" душа человека сравнивается  с

волнами и ветром.

         Характерно, что спинозизм неразрывно  связан  с  борьбой  немецкого

бюргерства XVIII века; спинозистом считал себя  первый  немецкий  буржуазно-

революционный писатель этого  века,  Эдельман,  вызвавший бурю  негодования

только  тем,  что  открыто  признал   себя   последователем   Спинозы;   его

произведения были публично сожжены  в  1750  г.  в  Гамбурге.  Из  биографии

Лессинга мы также  знаем, как его боязливый  друг,  просветитель  Мендельсон,

из  кожи  вон  лез,  чтобы  защитить  Лессинга  от   упрека   ортодоксальной

богословии в спинозизме.  Но  спинозизм в Германии,  как в мировоззрении

Лессинга, так особенно у Гердера и Гете, сохраняя основную сущность  системы

великого   голландского   мыслителя,   видоизменялся   в   соответствии    с

особенностями эмансипации  немецкой буржуазии и  развивался  дальше.  Главные

черты  немецкого  спинозизма  заключаются  в  том,  что  он,  во-первых,  не

освободился от  богословской  оболочки,  что  он  остался  "материализмом  в

теологическом одеянии". В этом отношении немецкий  спинозизм,  -  вследствие

отсталости тогдашнего бюргерства, - не  сделал  крупных  шагов  вперед.  Во-

вторых, немецкий спинозизм при выработке своей  методологии - и  в  частности

генетического метода о закономерности развития  -  ввел  в  этот  метод  ряд

телеологических элементов. И,  наконец,  он  не  усматривал  четкой  разницы

между законами развития природы и развития общества,  а,  наоборот,  пытался

свести законы общественного развития к  законам  развития  природы.  В  этих

принципах - сила и слабость мировоззрения Гете по сравнению с Шиллером  или

- в области философии  с Гегелем или Фихте. Сила  же его - в  революционном  в

тогдашнюю эпоху  понимании исторического процесса, в спинозистской  трактовке

религии. И не даром позднейшая буржуазная  критика всеми силами  старается

при помощи разнообразных  филологических изысканий доказать, что  Спиноза  не

оказывал влияния  на раннее творчество  Гете.  А  если  некоторые  критики  и

признают это  влияние, то отделяют Гете-поэта и  художника,  как  спинозиста,

от "нравственной личности, Гете-человека, верующего  христианина"*8.  Другие

реакционные  критики,  как  например,  Р.  Геринг,   отрицают   самый   факт

влияния*9, а Фр. Варнеке заявляет, что определенные указания самого  Гете  в

"Поэзии  и   правде"  на  зависимость   его  от  Спинозы,  "не   соответствуют

исторической правде"*10. Дело тут,  конечно,  не  столько  в  биографически-

филологических  документах, - хотя в них после 1773 г. нет недостатка, - а  в

самой  сущности  мировоззрения  молодого  Гете,  как  оно  выражено  в   его

творчестве и в других высказываниях.

      Другим источником, которым пользовалась  молодая  немецкая  буржуазия,

было французское  просвещение. Молодой Гете находился  под  сильным  влиянием

Вольтера, Дидро  и Руссо. Вольтера он  до  конца  жизни  считает  "источником

света". И еще  в 1830 г., в разговоре с Эккерманом, он подчеркивает  влияние,

оказанное Вольтером  на его развитие. "Вы не имеете понятия, - говорит он,  -

о том значении, которое во время моей молодости  имели Вольтер и его  великие

современники, и  как они господствовали в умственном мире. В  моей  биографии

не видно четко  и ясно, какое влияние имели  эти люди  на  меня  в  юности,  и

чего мне стоила борьба с  ними  ради  того,  чтобы  стать  на  свои  ноги  и

установить правильные отношения к природе"*11. Но пока что, в  период  "бури

и натиска", Гете рассматривал природу и общество под углом зрения Спинозы  и

французских  теоретиков  естественного  права.  В  молодости  его  концепция

исторического развития определялась тем явлением, которое,  по  его  мнению,

всегда  оставалось  неизменным  в  течение  времен  -  именно  природой.   В

"Вертере"  Гете говорит: "Как могу я  исчезнуть? Как можешь ты  исчезнуть?  Мы

ведь существуем! - Исчезнуть! Что это значит? Это  снова слово! пустой  звук!

Он ничего не говорит  моему сердцу". - Это противоречие динамики  -  исчезать

и существовать -  постоянно  занимало  Гете;  в  существование  вкрадывалось

нечто "извечное", бросающее  вызов  всему  преходящему  во  времени.  "Время

всемогущее" и "вечная судьба" - вот "владыки",  перед  которыми  преклонялся

даже Прометей. В двух  аллегориях  молодой  Гете  дает  это  свое  понимание

исторического развития: в вечном  круговороте  воды  и  в  "гудящем  ткацком

станке времени", на  котором  вырабатывается  "живое  одеяние  божества",  в

постоянном движении жизни, снующей между основой и утоком. В это время Гете

вырабатывает уже  те  руководящие  принципы  своего  мировоззрения,  которые

легли  в  основу  как  его  дальнейшего  художественного   метода,   так   и

естественно-научных исследований.  Восторженный  последователь Спинозы,  он

становится "поклонником  природы", вбирает в себя реальный мир  во  всей  его

совокупности, постоянно  воспринимает этот  мир  в  целом  и  уже  от  целого

переходит к частному. Философия  Спинозы  с  ее  учением  о  единстве  мира,

отожествлением  безличного  бога  и  природы,  строгой   закономерностью   и

всеобщей обусловленностью явлений - все эти элементы спинозизма Гете  прочно

усвоил и на основе их изучал явления природы  и общества.  Он  весь  поглощен

этим реальным миром, этой человеческой жизнью во всей ее полноте  и  никогда

не занимался  абстрактными рефлексиями. "Вообще я, как поэт, -  говорил  Гете

позднее - никогда  не  стремился  к  воплощению  какой-нибудь  абстракции.  Я

собирал внутри себя впечатления и  притом  впечатления  чувственные,  полные

жизни, приятные,  пестрые,  многообразные,  какие  мне  давало  возбужденное

воображение;  затем,  как  поэту,  мне   оставалось   только   художественно

округлять и развивать  эти  образы  и  впечатления,  и,  при  помощи  живого

изображения, проявлять  их, дабы и другие,  читая  или  слушая  изображенное,

получали те же самые впечатления". Эти творческие  принципы,  развившиеся  в

дальнейшем, намечаются уже в творчестве  юного Гете.  Его мировоззрение в

отличие от многих других идеологов "бури и  натиска"  отличается  большим  и

историческим кругозором; Гете, как и Гегель, представляет собой идеолога  не

только эмансипирующейся немецкой, но  и  общеевропейской  буржуазии.  В  его

понятие эволюции и прогресса  включаются  идеи  Монтескье,  Джордано  Бруно,

Маккиавелли, Вико; он восторгается мучениками и борцами за свободу науки и

мысли и считает  равно "неоценимым" и дневник  неаполитанского  революционера

Мазаниэлло (1647)*12.

   IV. Гете - классик

   Гете в  старости выразился как-то, что  "когда мне было 18  лет,  Германии

было тоже только 18 лет". И действительно, те лозунги, которые  написали  на