Атлантизм и неоатлантизм

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Содержание

Введение…………………………………………………………3

1. Атлантизм…………………………………………………4
2. Аэрократия и эфирократия……………………………...10
3. Неоатлантизм……………………………………………..13

Заключение………………………………………………………24

Список использованной литературы…………………………..27

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                    Введение

Представленная  работа посвящена теме "Атлантизм  и неоатлантизм". 
Проблема данного исследования носит актуальный характер в современных условиях. Об этом свидетельствует частое изучение поднятых вопросов. 
Тема "Атлантизм и неоатлантизм" изучается на стыке сразу нескольких взаимосвязанных дисциплин. Для современного состояния науки характерен переход к глобальному рассмотрению проблем тематики "Атлантизм и неоатлантизм". 
Вопросам исследования посвящено множество работ. В основном материал, изложенный в учебной литературе, носит общий характер, а в многочисленных монографиях по данной тематике рассмотрены более узкие вопросы проблемы "Атлантизм и неоатлантизм". Однако, требуется учет современных условий при исследовании проблематики обозначенной темы.  
Высокая значимость и недостаточная практическая разработанность проблемы "Атлантизм и неоатлантизм" определяют несомненную новизну данного исследования.

Дальнейшее  внимание к вопросу о проблеме "Атлантизм и неоатлантизм" необходимо в целях более глубокого  и обоснованного разрешения частных  актуальных проблем тематики данного  исследования. 
Актуальность настоящей работы обусловлена, с одной стороны, большим интересом к теме "Атлантизм и неоатлантизм" в современной науке, с другой стороны, ее недостаточной разработанностью. Рассмотрение вопросов связанных с данной тематикой носит как теоретическую, так и практическую значимость. 

 

 

 

1. Атлантизм

Атлантизм – идеология тесного  союза США со странами Западной Европы и Канадой.

Развитие чисто атлантистской  линии в геополитике после 1945 г. в основном представляло собой  развитие тезисов Спайкмена. Как  и сам он начал разработку своих  теорий с коррекции Маккиндера, так  и его последователи в основном корректировали его собственные взгляды.

В 1956 г. ученик Спайкмена  Д. Мейниг опубликовал труд “Хартленд и римленд в евразийской истории”. Здесь Мейниг специально подчеркнул, что “геополитические критерии должны особо учитывать функциональную ориентацию населения и государства, а не только чисто географическое отношение территории к Суше и Морю”. Он говорит о том, что все пространство евразийского римленда делится на три типа по своей функционально-культурной предрасположенности:

1. Китай, Монголия, Северный Вьетнам,  Бангладеш, Афганистан, Восточная Европа (включая Пруссию), Прибалтика и Карелия – пространства, органически тяготеющие к хартленду.

2. Южная Корея, Бирма, Индия,  Ирак, Сирия, Югославия – геополитически  нейтральны.

3. Западная Европа, Греция, Турция, Иран, Пакистан, Таиланд – склонны к талассократическому блоку.

В 1965 г. другой последователь Спайкмена У. Кирк выпустил книгу, название которой повторяло название знаменитой статьи Маккиндера “Географическая ось истории”. Кирк развил тезис Спайкмена относительно центрального значения римленда для геополитического баланса сил. Опираясь на культурно-функциональный анализ Мейнига и его дифференциацию “береговых зон” относительно “теллурократической” или “талассократической” предрасположенности, Кирк выстроил историческую модель, в которой главную роль играют прибрежные цивилизации, от которых культурные импульсы поступают с большей или меньшей степенью интенсивности внутрь континента. При этом “высшие” культурные формы и историческая инициатива признаются за теми секторами “внутреннего полумесяца”, которые Мейниг определил как “талассократически ориентированные”.

Хотя в Англии и были долгое время  склонны считать Маккиндера основателем  “истинной” геополитики и оспаривать у Хаусхофера и Челлена приоритет  в этой области, послевоенные британские авторы выражали сожаление по поводу забвения ее уроков британскими исследователями и политиками. Так, профессор Манчестерского университета В.Фицджеральд писал в предисловии к своей книге “Новая Европа”, изданной в 1945 г.: “Британские исследователи политической географии могут убедиться, не без удивления, что в Англии очень мало было сделано для определения предмета политической географии... Этот факт решительно контрастирует с положением вещей в Соединенных Штатах и Германии”. Фицджеральд не только цитирует германских геополитиков Маулля, Зигера и их предшественников, не только заимствует у них определение предмета геополитики как “науки об обусловленности отношений между государствами их географической судьбой”, но и старается очертить собственную геополитическую традицию Британии и США. Он, в частности, напоминает, что и в Англии были свои геополитики на протяжении более чем четверти века – Фаусетт и Голдич – авторы книг о границах и способах их формирования.

Исходя из ряда положений, выдвинутых Маккиндером, британские геополитики особенно заинтересовались проблемой “географических единств”. В противоположность американским геополитикам, утверждающим “взаимосвязь” мировых путей и стратегических ресурсов, их британские коллеги возвращаются к исконной “теории больших хозяйственных целых”. Англия, по их мнению, принадлежит одновременно к двум таким географическим единствам. Одним из них британские геополитики считают Западную Европу, Англию и Америку. Это единство они называют “атлантическим единством”, говоря в этой связи об “атлантических связях”, “атлантической культуре”, “атлантических путях”, в центре которых находится Англия. Историк Уильямсон, автор работы “Океан в английской истории”, развил точку зрения, согласно которой Англия имеет законное право претендовать на руководство атлантическими странами, так как связывает их воедино. По отношению к США Англия является страной – носителем европейской культуры и географических судеб Европы. По отношению к Европе Англия является как бы форпостом США и, таким образом, естественным представителем американо-атлантической культуры.

Американский политолог С. Коэн в книге “География и политика в разделенном мире” предложил разделить все регионы Земли на четыре геополитические составляющие:

1. Внешняя морская (водная среда), зависящая от торгового флота и портов.

2. Континентальное ядро (nucleus), тождественное  хартленду.

3. Дисконтинуальный пояс (береговые  сектора, ориентированные либо  внутрь континента, либо от него).

4. Регионы, геополитически независимые  от этого ансамбля.

Известный ученый и политик (бывший госсекретарь США) Г. Киссинджер, опираясь на идеи “дисконтинуальных поясов”, полагал, что политическая стратегия США состоит в том, чтобы объединить разрозненные береговые зоны в одно целое, что позволит получить атлантистам полный контроль над Евразией, над СССР. Это одно целое должно включить те “береговые сектора”, которые сохраняли нейтралитет или тяготели к Евразии. Доктрина Киссинджера предлагала США действовать методом “кнута и пряника”: Вьетнаму – война, Китаю – сотрудничество, поддержка режима шахиншаха Ирана М. Реза Пехлеви, националистов Украины и Прибалтики и т.п. Идеи Г. Киссинджера тесно увязывались с доктриной ядерного сдерживания США и НАТО. Месторасположение американского и натовского ядерного оружия учитывало географические и геополитические особенности регионов.

Атлантизм, являясь геополитикой моря, не был чужд новым идеям, связанным с научно-техническим прогрессом, с научно-технической революцией в военной сфере. Появление новых типов вооружений – стратегических бомбардировщиков (первые из них сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки), межконтинентальных, крылатых и других ракет – поколебало приоритет Моря над Сушей. Потребовались новые доктрины, которые вместо двух важнейших элементов геополитики (Моря и Суши) должны были учитывать воздушное и космическое пространство, которые предполагают применение не только ядерного, но и плазменного, лазерного оружия. Эти два новых элемента получили название аэрократии(власть Воздуха) и эфирократии (власть Эфира, космического пространства). Освоение двух данных сред, на которые совершенно не обращали внимания основатели геополитики, тем не менее, оказалось продолжением талассократических теорий, но на более высоком уровне. История показала, что атлантизм более динамично, наступательно использовал все среды, базирующиеся на законе Моря. Геополитика атлантистов оказалась наступательной, а геополитика Евразии пребывала в состоянии пассивной обороны. В сфере аэрократии СССР добился относительного паритета, но в “звездных войнах” не смог конкурировать, что во многом привело к поражению в “холодной войне”, к развалу содружества стран Варшавского договора, а впоследствии и СССР.

Наиболее обоснованные аргументы  в пользу необходимости серьезной  корректировки традиционных геополитических  моделей в связи с появлением авиации и особенно ядерного оружия и средств его доставки выдвинул американский атлантист А. П. Северски. В его геополитическом построении мир разделен на два огромных круга воздушной мощи, сконцентрированных соответственно на индустриальных центрах США и Советского Союза. Американский круг покрывал большую часть Западного полушария, а советский – большую часть Мирового Острова. Оба они обладали приблизительно равной силой над Северной Америкой и Северной Евразией, которые, по мнению Северски, в совокупности составляют ключ к мировому господству.

Технологические нововведения в военной  области продиктовали необходимость  применять глобальный подход к проблемам  безопасности. Его использование дало повод ряду ученых по-новому трактовать геополитику. Американский исследователь Д. Дедни, уделяя главное внимание роли технического фактора в отношениях между географической средой и политическими процессами, рассуждает следующим образом: “Геополитическая действительность служит фоном для географии и технологии. Он придает форму, прокладывает русло и предполагает осуществление политической власти во многом тем же самым образом, как горные хребты, мосты и фортификационные сооружения воздействуют на армию во время сражения. Они не полностью определяют результат, но благоприятствуют различным стратегиям... неодинаково... География планеты, конечно, не изменяется. Но значение естественных особенностей планеты в борьбе за военное превосходство и безопасность изменяется с технологическими изменениями в человеческой возможности разрушать, перевозить и сообщать. Без сильного чувства технологии геополитика вырождается в земной мистицизм”.

Развитие геополитических взглядов применительно к ядерной эпохе  мы встречаем у другого представителя  американского атлантизма К. Грэя, посвятившего этой проблеме несколько работ, выдержанных в ключе обоснования гегемонистских притязаний США на мировой арене. В своей книге “Геополитика ядерной эры” он дает очерк военной стратегии США и НАТО, в котором ставит планетарное месторасположение ядерных объектов в зависимость от географических и геополитических особенностей регионов. В середине 70-х гг. Грэй назвал геополитику наукой о “взаимосвязи между физической средой в том виде, как она воспринимается, изменяется и используется людьми и мировой политикой”. Как считал Грэй, геополитика касается взаимосвязи международной политической мощи и географического фактора. Под ней подразумевается “высокая политика” безопасности и международного порядка; влияние длительных пространственных отношений на возвышение и упадок силовых центров; то, как технологические, политико-организационные и демографические процессы сказываются на весе и влиянии соответствующих стран.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Аэрократия и эфирократия

Традиционная атлантистская геополитика, полагая в центре своей концепции Sea Power, является "геополитикой моря". Глобальная стратегия, основанная на этой геополитике, привела Запад к  установлению планетарного могущества. Но развитие техники привело к  освоению воздушного пространства, что  сделало актуальным разработку "геополитики  воздуха ".

В отличие от "геополитики моря", законченной и вполне разработанной, полноценной "геополитики воздуха" не существует. Фактор воздухоплавания  добавляется к общей геополитической  картине. Но некоторые соотношения  при актуализации воздушной среды  и связанных с ней новых  типов вооружений стратегической авиации, межконтинентальных ракет и ядерного оружия значительно изменились.

Освоение воздушного пространства в некоторой степени уравняло между собой Сушу и Море, так  как для самолетов и ракет  разница между этими пространствами не так значительна. (Особенно важным шагом было создание авианосцев, так  как это окончательно оторвало воздушные  базы от Суши, сделав их независимыми от качества земной поверхности.)

Вместе с тем развитие авиации  изменило пропорции планетарного масштаба, сделав Землю значительно "меньше", а расстояния "короче". Вместе с тем ракетостроение и развитие стратегической авиации во многом релятивизировали традиционные геополитические факторы  морские и сухопутные границы, внутриконтинентальные  базы и т.д.

Перенос вооружений на земную орбиту и стратегическое освоение космического пространства были последним этапом "сжатия" планеты и окончательной  релятивизации пространственных различий.

Актуальная геополитика помимо Суши и Моря вынуждена учитывать  еще две стихии воздух и эфир (космическое  пространство). Этим стихиям на военном  уровне соответствуют ядерное оружие (воздух) и программа "звездных войн" (космос). По аналогии с теллурократией (власть Суши) и талассократией (власть Моря) эти две новейшие модификации геополитических систем могут быть названы аэрократией (власть Воздуха) и эфирократией (власть Эфира).

Карл Шмитт дал эскизный набросок этих двух новых сфер. При этом самым  важным и принципиальным его замечанием является то, что и "аэрократия" и "эфирократия" представляют собой  дальнейшее развитие именно "номоса" Моря, продвинутые фазы именно "талассократии", так как весь технический процесс  освоения новых сфер ведется в  сторону "разжижения" среды, что, по Шмитту, сопровождается соответствующими культурными и цивилизационными процессами прогрессивным отходом  от "номоса" Суши не только в стратегическом, но и в этическом, духовном, социально-политическом смыслах.