Философия Николая Кузанского

Философия Николая Кузанского    

 Именно  в Падуе проявилось увлечение  Кузанца естественными науками математикой, медициной, астрономией, географией. Одним из его друзей стал Паоло Тосканелли (1377-1446), будущий знаменитый математик, физик, географ, первый наблюдатель-астроном в Европе, которому многим был обязан Кузанец. Тосканелли обратил его внимание на ошибки астрономических альфонсовых таблиц, которые Кузанец пытался исправить. В Падуе Кузанец познакомился и со своим будущим другом, профессором права Джулиано Цезарини (1398 — 1444), который пробудил в ученике любовь к классической литературе и философии. Свои основные философские трактаты "Об ученом незнании" и "О предположениях" Николай посвятил именно Цезарини.

В годы учебы  Николая в Падуе преподавал лучший эллинист и латинист своего времени Филельфо (1398 — 1481), лекции которого, возможно, слушал Николай.

Окончив университет в 1423 году и получив степень доктора канонического права, Николай посетил в следующем году Рим, где познакомился с гуманистом Поджо Браччолини, в то время канцлером Римской сеньории.

Философия Кузанского

Николай Кузанский внёс вклад в  развитие представлений, прокладывавших дорогу натурфилософии и пантеистическим  тенденциям XVI в. В отличие от современных  ему итальянских гуманистов, он обращался  в разработке философских вопросов не столько к этике, сколько, подобно  схоластам, к проблемам мироустройства. Традиционно понимая Бога как творца, «форму всех форм», немецкий мыслитель широко использовал математические уподобления и диалектическое учение о совпадении противоположностей, чтобы по-новому осветить соотнесение Бога и природы. Николай Кузанский их сближает. Подчёркивая бесконечность Бога, он характеризует его как «абсолютный максимум», в то же время отмечая, что любые определения его ограничены. Мир трактуется, как некое «развёртывание» Бога. Суть своих взглядов, пантеистическая тенденция которых опирается на широчайшие философские основы от Платона и неоплатонизма до мистики средневековья, Николай Кузанский выразил в формуле «Бог во всём и всё в Боге». Много внимания он уделяет и проблеме места человека в мире. Изображая все явления природы взаимосвязанными, он видит в человеке «малый космос», намечает его особую центральную роль в сотворённом мире и способность охватывать его силой мысли.

С именем Николая Кузанского связаны  также важные натурфилософские представления  о движении Земли, которые не привлекли  внимания его современников, но были оценены позже. Заметно опередив своё время, он высказал мнение, что  Вселенная бесконечна, и у неё  вообще нет центра: ни Земля, ни Солнце, ни что-либо иное не занимают особого  положения. Все небесные тела состоят  из той же материи, что и Земля, и, вполне возможно, обитаемы. Почти  за два века до Галилея он утверждал: все светила, включая Землю, движутся в пространстве, и каждый наблюдатель  вправе считать себя неподвижным. У  него встречается одно из первых упоминаний о солнечных пятнах. Николай Кузанский  отметил плохую точность юлианского календаря и призвал к календарной  реформе (эта реформа долго обсуждалась  и была реализована только в 1582).

Астрономические труды Николая  Кузанского, по мнению историков науки, оказали (прямое или косвенное) влияние  на взгляды Коперника, Джордано Бруно  и Галилея.

Немецкому мыслителю принадлежит  и ряд проектов крупных взаимосвязанных  церковных и политических реформ. В его предложениях причудливо сплетались трезвое понимание насущных потребностей развития Германии, опасение затронуть  традиционные основы полновластия духовных и светских князей и утопия преодоления межконфессиональных споров, всеобщего согласия различных вер, в том числе христианства и ислама. Веяния гуманистического характера, независимость ума, способного подвергнуть сомнению такие важнейшие церковные документы, как Константинов дар и Лжеисидоровы декреталии, сочетались в Николае Кузанском с верностью основам схоластических традиций и позицией крупного католического иерарха, кардинала, призывавшего к терпимости на словах и жёстко проводившего линию Рима на деле.

В 1445—1449 написал трактаты «О квадратуре круга» и «О соизмерении прямого  и кривого» — о спрямлении окружности. Основной его результат для приближённого спрямления дуги окружности в современных обозначениях можно выразить формулой: