Ораторское искусство Древней Греции

Крупнейшим классиком  античного красноречия и теоретиком ораторского искусства был древнеримский  оратор и политик Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. до н. э.). Три трактата об ораторском искусстве отражают богатый опыт античной риторики и его собственный  практический опыт крупнейшего римского оратора. Эти трактаты - „Об ораторе", „Брут, или О знаменитых ораторах", „Оратор" - памятники античной теории словесности, античного гуманизма, имевшие глубокое влияние на всю  европейскую культуру.

 В теории познания  Цицерон склоняется к скептицизму,  считая, что нет критерия для  отличения реальных представлений  от нереальных. Он рассматривает  вопросы о высшем благе, о  добродетелях как единственном  источнике счастья, стремится  к совершенству. Такому стремлению  соответствуют четыре добродетели:  мудрость, справедливость, мужество, умеренность.  Его философские воззрения легли  в основу взглядов на ораторское  искусство.

Каковы же взгляды Цицерона на ораторское искусство? Теория красноречия  Цицерона занимает среднее положение  между азианизмом и умеренным  классическим аттицизмом. В трактате „Об ораторе" он выбирает свободную  форму философского диалога, что  позволило ему излагать материал проблемно, дискуссионно, приводя и  взвешивая все доводы за и против. Цицерон сетует на то, что красноречие  среди всех наук и искусств имеет  меньше всего представителей. И это  не случайно. По его мнению, настоящих  хороших ораторов мало, потому что  красноречие - нечто такое, что дается труднее, чем это кажется. Красноречие  рождается из многих знаний и умений. „В самом деле, - пишет он, - ведь здесь  необходимо усвоить себе самые разнообразные  познания, без которых беглость в  словах бессмысленна и смешна; необходимо придать красоту самой речи, и  не только отбором, но и расположением  слов; и все движения души, которыми природа наделила род человеческий, необходимо изучить до тонкости, потому что вся мощь и искусство красноречия  в том и должны проявляться, чтобы  или успокаивать, или возбуждать души слушателей. Ко всему этому  должны присоединяться юмор и остроумие, образование, достойное свободного человека, быстрота и краткость как  в отражении, так и в нападении, проникнутые тонким изяществом и  благовоспитанностью. Кроме того, необходимо знать всю историю древности, чтобы черпать из нее примеры; нельзя также упускать знакомства с  законами и гражданскими правами. Нужно  ли мне еще распространяться о  самом исполнении, которое требует  следить и за телодвижениями, и  за жестикуляцией, и за выражением лица, и за звуками и оттенками голоса?.. Наконец, что сказать мне о  сокровищнице всех познаний - памяти? Ведь само собою разумеется, что если наши мысли и слова, найденные  и обдуманные, не будут поручены ей на хранение, то все достоинства  оратора, как бы ни были они блестящи, пропадут даром".

Цицерон считает, что основа ораторского искусства прежде всего - глубокое знание предмета; если же за речью не стоит глубокое содержание, усвоенное и познанное оратором, то словесное выражение - пустая и  ребяческая болтовня. Красноречие - это  искусство, но труднейшее из искусств.

Действующими лицами своего диалога, авторитетом которых Цицерон  подкреплял свое мнение, были учителя  его молодости, лучшие ораторы предшествующего  поколения Лициний Красе и  Марк Антоний, а также их ученики  Сульпиций и Котт и менее значительные лица.

Он поддерживает Платона  и Аристотеля в том, что речь внушительная, отвечающая чувствам и мыслям слушателей, составляет неотъемлемое достояние  оратора. В этих суждениях сказалось  психологическое направление исследования ораторской речи: „Кому, например, неизвестно, что высшая сила оратора в том, чтобы воспламенять сердца людей  гневом, или ненавистью, или скорбью, а от этих порывов вновь обращать к кротости и жалости? Но достичь  этого красноречием может только тот, кто глубоко познал человеческую природу, человеческую душу и причины, заставляющие ее вспыхивать и успокаиваться".

Какие же условия для оратора  важнейшие? Во-первых, природное дарование, живость ума и чувства, развитие и запоминание; во-вторых, изучение ораторского искусства (теория); в-третьих, упражнения (практика). Собственно, в  данных утверждениях нет ничего нового, поскольку об этом писал еще Аристотель. Тем не менее Цицерон старается  синтезировать предшествующие теории, осмыслить их и на их основе создать  обобщенную теорию ораторского искусства.

В первой части работы „Об  ораторе" Цицерон старается создать  идеал образованного оратора, оратора-политика, который был бы одновременно и  философом, и историком, и знал бы право. История, философия и право  были в то время общеобразовательными предметами. „Если же речь идет о  том, что по-настоящему превосходно, - пишет Цицерон, - то пальма первенства принадлежит тому, кто и учен, и красноречив. Если мы согласимся назвать  его и оратором, и философом, то и спорить не о чем, если же эти  два понятия разделить, то философы окажутся ниже ораторов, потому что  совершенный оратор обладает всеми  знаниями философов, а философ далеко не всегда располагает красноречием оратора; и очень жаль, что философы этим пренебрегают, ибо оно, думается, могло бы послужить завершением  их образования". Так возникает  образ идеального оратора, образованного  и тем самым поднимающегося над  обыденным сознанием, над толпой, способного вести ее за собой.

И в других трактатах Цицерон  постоянно ставит вопрос о взаимоотношении  риторики и других наук, в частности  философии. Всякий раз он неуклонно  приходит к принципу подчинения всех наук главной ораторской цели. В  его риторических трактатах ясно прослеживается отношение к философии  и праву как к части ораторского  образования и воспитания. Один вопрос разделял философов и риторов: является ли риторика наукой? Философы утверждали, что риторика не есть наука, риторы утверждали обратное. Красе, действующее лицо диалога, предлагает компромиссное решение: риторика не есть истинная, то есть умозрительная наука, но она представляет собой практически полезную систематизацию ораторского опыта.

Цицерон отмечает, что все  другие науки замкнуты каждая в себе самой, а красноречие, то есть искусство  говорить толково, складно и красиво, не имеет никакой определенной области, границы которой сковывали бы его. Человек, который берется за ораторское искусство, должен уметь  сказать решительно обо всем, что  может встретиться в споре  между людьми, иначе он не может  посягать на звание оратора.

Цицерон по традиции, принятой в Греции, выделяет три рода речей: выступления на форуме, выступления  в суде на гражданских делах и  разбирательствах, хвалебные речи. Однако Антоний, герой диалога, говоря о видах красноречия, указывает, что нецелесообразно к судебному  и политическому красноречию  приравнивать малопрактическое хвалебное  красноречие. Как видим, Цицерон  в некоторых случаях ставит дискуссионные  вопросы и не дает на них четкие ответы. Это мнение может выразить одно действующее лицо, другие же могут  с ним соглашаться или не соглашаться.

Вот как, по Цицерону, происходит формирование оратора: „Итак, можно  сказать: человеку даровитому, который  заслуживает поддержки и помощи, мы передадим только то, чему научил нас опыт, дабы он под нашим руководством достиг всего, чего мы сами достигли без  руководителя; а лучше этого обучить  мы не в состоянии". Основное - дар  слова, который необходимо развивать  постоянно.

Цицерон анализирует построение судебной речи, которая должна доказать правоту того, что мы защищаем; расположить  к себе тех, перед кем мы выступаем; направить их мысли в нужную для  дела сторону. Он останавливается на типах доказательств и их применении.

Автор рассуждает о страстях, возбуждаемых речью. Раздел о возбуждении  страстей изложен им подробно, ибо  практически большая часть речей  ораторов, и в частности его  самого, строилась с учетом воздействия  на психику слушателей, но теоретически идеи воздействия не были обобщены. Цицерон показывает превосходство  психологического подхода к красноречию.

Он пишет о юморе  и остроумии, которые плохо укладываются в риторическую схему. Классификация  юмора, не всегда последовательная, иллюстрируется примерами из римской ораторской практики и попутными практическими  комментариями Цицерона. Он, таким  образом, пытается уложить теорию юмора  в рамки классической риторики, хотя сам убежден, что юмор -свойство природное  и ему научить нельзя.

Обязанность оратора заключается  в следующем: найти что сказать; найденное расположить по порядку; придать ему словесную форму; утвердить все это в памяти; произнести. Как видим, Цицерон придерживается установившейся классической схемы, согласно канону которой дается пятичастное  деление риторического процесса, то есть весь путь „ от мысли к  звучащему публичному слову". Кроме  того, в задачу оратора входит расположить  к себе слушателей; изложить сущность дела; установить спорный вопрос; подкрепить свое положение; опровергнуть мнение противника; в заключение придать блеск своим  положениям и окончательно низвергнуть  положения противника.

По мнению Цицерона, самое  важное для оратора - это словесное  выражение мысли и произнесение речи. Первое требование к речи - чистота  и ясность языка (выражение мысли). Чистота и ясность вырабатываются обучением и совершенствуются посредством  чтения образцовых ораторов и поэтов. Для чистоты речи необходимо безупречно выбирать слова, правильно пользоваться морфологическими формами. Ясность  речи связана с правильным, нормативным  произношением: оратору необходимо правильно управлять органами речи, дыханием и самими звуками речи. „Нехорошо, когда звуки выговариваются слишком подчеркнуто; нехорошо также, когда их затемняет излишняя небрежность; нехорошо, когда слово произносится слабым, умирающим голосом; нехорошо также, когда их произносят, пыхтя, как  в одышке /.../, существуют, с одной  стороны, такие недостатки, которые  все стараются избегать, например, голос слабый, женственный или  как бы немузыкальный, неблагозвучный и глухой. С другой стороны, есть такой недостаток, которого иные сознательно  добиваются: так, некоторым нравится грубое мужицкое произношение, ибо  им кажется, что оно вернее придает  их речи оттенок старины". В понятие  чистоты языка входила нормативность  речи („Ясно, что для этого нужно  говорить чистым латинским языком..."), то есть использование нормативного произношения и нормативных морфологических  форм и конструкций. Но этого мало. Цицерон замечает: „Ведь никто  никогда не восхищался оратором только за то, что он правильно говорит  по-латыни. Если он этого не умеет, его  просто осмеивают и не то что за оратора, и за человека-то не считают". Далее Цицерон суммирует требования, которые предъявляют к речи оратора, считая, что если его речь удовлетворяет  им, то он приближается к идеальному оратору, действующему в нужном направлении  на аудиторию: „Кем восторгаются? Кого считают чуть ли не богом среди  людей? Того, кто говорит стройно, развернуто, обстоятельно, блистая  яркими словами и яркими образами, вводя даже в самую прозу некий  стихотворный размер, - одним словом, красиво. А тот, кто так владеет  речью, как требует важность предметов  и лиц, тот немалой заслуживает  похвалы за то, что можно назвать  уместностью и соответствием  с предметом".

Интересно философское рассуждение  Цицерона о нравственности и красноречии: „Истинный оратор должен исследовать, переслушать, перечитать, обсудить, разобрать, испробовать все, что встречается  человеку в жизни, так как в  ней вращается оратор, и она  служит ему материалом. Ибо красноречие  есть одно из высших проявлений нравственной силы человека; и хотя все проявления нравственной силы однородны и равноценны, но одни виды ее превосходят другие по красоте и блеску. Таково и  красноречие: опираясь на знание предмета, оно выражает словами наш ум и  волю с такою силой, что напор  его движет слушателей в любую  сторону. Но чем значительнее эта  сила, тем обязательнее должны мы соединять  ее с честностью и высокой мудростью; а если бы мы дали обильные средства выражения людям, лишенным этих достоинств, то не ораторами бы их сделали, а безумцам бы дали оружие". Здесь Цицерон, пожалуй, впервые ставит так широко вопрос об образе оратора. Слово, искусство красноречия связано с личностью говорящего, через них выражается ум, эрудиция оратора, его знания, опыт, а также воля, которая действует на слушателей через речь. Красноречие - это высшее проявление нравственной силы человека. Следовательно, чем нравственнее человек, тем, по мнению Цицерона, красноречивее. В этом случае красноречие - благо, которое использует оратор для людей. Сила ораторской речи, по Цицерону, обязательно соединяется с честностью и высокой мудростью. Только в таком случае речь может принести людям удовлетворение. Если же силой слова будут пользоваться люди нечестные, то это сильное оружие попадет в руки безумцам, которые могут направить его во зло. Философский подход к слову как благу и аду, как орудию честных и нечестных людей дает возможность взглянуть на теоретические изыскания Цицерона под углом гуманистического направления риторического искусства, его высшего назначения в качестве выразителя общегуманитарных идей. Не случайно Цицерон силу слова связывает с мудростью, отмечая, что эту науку мыслить и говорить, эту силу слова древние называли мудростью. „Ведь в старину-то наука, - замечает он, - как видно, одинаково учила и красному слову, и правому делу; и не особые учителя, но одни и те же наставники учили людей и жить, и говорить".

Цицерон неоднократно подчеркивает, что речь должна быть как можно  более увлекательной, производить  как можно большее впечатление  на слушателей и подкрепляться как  можно большим количеством доводов, ибо доводы - материал действительно  громадный и важный.

Философ подробно говорит  о красоте речи, считая, что красота  речи состоит прежде всего как  бы из некой общей ее свежести и  сочности: ее нежность, ее ученость, ее благородство, ее пленительность, ее изящество, ее чувствительность или страстность, если нужно - все это относится  не к отдельным ее частям, а ко всей ее совокупности. А вот цветы  слов и мыслей, как бы усиливающие  речь, дожны не рассыпаться по ней  равномерно, а располагаться с  разбором так, как на каком-нибудь наряде располагаются украшения и блестки. Общий тон речи следует избирать такой, какой в наибольшей степени  удерживает внимание слушателей и какой  не только их услаждает, но услаждает  без пресыщения.

 Цицерон - против слащавости  и вялости ораторской речи, - за  то, чтобы она была и динамична,  и красива, и приятна, но  ее приятность должна быть  строгой.

Он выделяет слова простые, употребляемые обычно, среди которых  тоже должен производиться отбор, и  решающим при этом должно быть слуховое впечатление (избегать затасканных  и приевшихся слов, пользоваться яркими, в которых есть полнота и звучность), выделяет малоупотребительные и  новообразованные слова, а также  слова в переносном смысле.

Автор в трактате „Об ораторе" основывался на некоторых теоретических  исследованиях своих предшественников и на практических школьных учебниках, на греческой и римской ораторской традиции и лучших образцах ораторского  искусства, на своем практическом опыте. Цицерона можно считать создателем своей риторической теории, которую  он наиболее полно изложил в этом трактате.

Трактаты „Брут" и „Оратор", написанные в 46 г. до н. э., он обращает к  Бруту, представителю нового, аттического  течения, защищая свою точку зрения. Цель этих сочинений - обосновать законность и превосходство того ораторского  идеала, пути к которому Цицерон  указал в диалоге „Об ораторе". Обосновывает он это направление  и с точки зрения исторической (в „Бруте"), и с точки зрения теоретической (в „Ораторе"). В  диалоге „Брут, или О знаменитых ораторах" Цицерон перечисляет  почти всех знаменитых ораторов - свыше  двухсот - в хронологическом порядке  с краткими характеристиками каждого. Для Цицерона римское красноречие - предмет национальной гордости, и  он счастлив стать первым его историком. Этот труд - сочинение критическое  и полемическое, имеющее своей  целью не только характеристику ораторов, но главным образом защиту и развитие тех идей, которые высказаны в  предыдущем трактате.