Рационализм в архитектуре США

Логическим  продолжением контекстуального подхода  к архитектуре было требование прагматизма  к изменению профессионального  мышления архитекторов. Это касается, прежде всего, роли архитектора в  обществе. Во многом причина нежелания  заниматься “рутинными” объектами городской среды лежит в традиционном профессиональном мышлении, которое увековечивает особую роль архитектора и “веру в то, что архитектор обладает каким-то специальным доступом в духовный мир”. Роль архитектора как “мессии”, который несет людям красоту, достаточно живуча в профессиональном сообществе. Как пишет Дьюи, “до тех, пор, пока в архитектурной профессии существует деление на “высокую архитектуру” для избранных и “здания для простых людей”, дуализм сохранится... Любые сооружения и структуры, будь то заправочная станция, торговый павильон, производственный корпус, – все они являются кандидатами для работы над ними архитектора”.

Важной чертой прагматического отношения к  архитектуре стало утверждение  ее особого языка, так как, согласно Ч. Пирсу, всякое искусство обладает языком, передающим знания о культурных ценностях общества и социальную информацию. Дьюи писал: “Архитектура производит больше, чем просто утилитарные формы: арки, пилоны, цилиндры, прямоугольники, сферы. Она выражает их эстетические характеристики, которые в совокупности прочитываются зрителем и рождают тот или иной образ”. В свою очередь предшествующий эстетический опыт человека определяет границы кодов, которые формируют способ “прочтения архитектуры”.

Отмечая несомненное влияние идей прагматизма на американскую архитектуру, необходимо подчеркнуть сложность и неоднозначность этого процесса. Прежде всего, это касается отношения прагматизма к проблеме стиля. Проведенный выше анализ показывает, что американский функционализм во многом опирался на идеи прагматизма. Американский исследователь Д. Эгберт пишет: “Американская философия инструментализма Дьюи, как, между прочим, и все остальные разновидности прагматизма, имеет много общего с … функционализмом и, следовательно, с философией архитектуры Салливена и Райта”. Вместе с тем идеи прагматизма оказались воспринятыми и эклектичной архитектурой, которая получила развитие в начале ХХ века в США. С точки зрения формо- и стилеобразования, функционализм и эклектика – явно противоположные явления. 

Дж. Роджерса

Оценивая положения  прагматизма о свободе стилеобразования, которая предполагает возможность  эклектичного смешения различных форм, можно сказать, что и сам прагматизм эклектичен. Как сами Соединенные  Штаты стали гигантским “плавильным  котлом”, так и прагматизм многое взял из имевшихся философских течений. Европейские идеи, попадая в “плавильный котел” американской культуры, адаптировались к сложившимся стереотипам и обретали американское лицо. Для американской философии в целом и всей интеллектуальной жизни в США с середины XIX по середину XX века была свойственна переоценка ценностей и смена ориентиров. У. Джемс также отмечал эклектическую природу прагматизма и писал, что “по существу он не представляет ничего нового, и поэтому гармонирует со многими старыми философскими направлениями”.  

Таким образом, в вопросе стилистического развития архитектуры философы прагматики поддержали то направление, которое пришло на смену  функциональной эстетики первых небоскребов  Чикаго. Яркий пример такого следования идеям прагматизма о свободе стилеобразования в архитектуре – творчество Дж. Роджерса, архитектора, повлиявшего на становление так называемой “университетской архитектуры” США. В рассматриваемый период образование стало центральной точкой в программе развития американского общества. Прогрессисты и их преемники надеялись, что институты высшего образования станут обучать и подготавливать к жизни лидеров, которые будут руководителями общества в таких сферах как бизнес, обучение и управление. В связи с огромной ролью университета прагматисты ставили вопрос о необходимости особого отношения к воспитательной роли архитектурной среды этих учреждений. Роль Роджерса как архитектора крупных, наиболее известных элитных университетских комплексов в США была очень важной для развития архитектуры американских высших образовательных учреждений.  

Дж. Роджерс  приехал в Чикаго после учебы  в Йельском университете в 1889 г. и  приступил к работе в фирме  У. Дженни. После двух лет работы Роджерс перешел в фирму Бернэма  и Рута, а вскоре основал вместе с братом собственную контору. Первой постройкой, выполненной им самостоятельно, стало здание Лис-Билдинг (1891–1893 гг.). Роджерс становился удачливым практиком, успешно использовавшим в поисках выгодных заказов свои семейные и студенческие связи, а также опыт, полученный во время работы в самых известных чикагских архитектурных фирмах. Однако вскоре Роджерс уезжает учиться в Париж. Возвратившись оттуда, он сразу же включился в проектную деятельность, с одинаковым успехом разрабатывая образовательные комплексы, жилые и офисные здания. Одновременно Роджерс увлекается идеями прагматизма, знакомится с участниками философского клуба Чикагского университета. В это время определились принципы его “архитектуры прагматизма”. Если Салливен и Райт развивали принципы Чикагской школы, основанные на поисках формы, отталкивающейся от внутренней структуры объекта, то Роджерс обратился к свободному использованию исторических стилей, одевая в тот или иной декор “функциональную коробку” здания. Его выбор определялся изменениями в предпочтениях заказчиков, которые представляли собой элиту американского общества. Среди них были бывшие ученики Чикагской школы прагматизма, которые стали впоследствии видными деятелями университетского образования США. Так, например, Джеймс Энджелл, ассистент Д. Дьюи, был президентом Йельского университета, другой ученик Дьюи Вальтер Скотт стал президентом Северо-Западного университета (Чикаго). Несомненно, что идейно-философские идеи прагматизма, которые были взращены в Чикагской школе, повлияли затем и на формирование архитектурного образа университетов, президентами и профессорами которых стали бывшие ее представители. В результате идейного сотрудничества с главами университетов среди работ Дж. Роджера появились проекты Йельского университета, Северо-Западного университета, Колгейт-Рочестерской теологической семинарии, Колумбийского Пресвитерианского медицинского центра и других. Успех воплощения его идей был огромен. Университетские комплексы, построенные на переломе ХIХ и ХХ веков, до сих пор выдерживают конкуренцию и считаются одними из лучших в Америке.  

По Дьюи, архитектура  является формой образования, которая  воспитывает и образовывает непосредственно  через создание легко узнаваемых пространственных моделей. Им подчеркивалось, что для достижения лучшего результата необходимо использовать весь имеющийся неограниченный духовный опыт различных эпох. В соответствии с этими установками Роджерс брал имеющиеся исторические типы зданий и трансформировал их в ясные и понятные образы для своих современников. Он принимал все существующие стили, манипулировал ими и разрушал “чистые” правила, прагматически подходя к организации пространства зданий. При строительстве университетов Роджерс отбирал те стили и те приемы, которые могли создать “воспитывающее пространство”. Так было, например, в Чикагском университете, где основным стал так называемый неоготический стиль, в котором были также смешены мотивы испанской церковной архитектуры и английских колледжей XV века. Неоготическая архитектура использовалась потому, что позволяла обеспечить лучшее “вхождение” новой застройки в сложившийся контекст. Рациональный план позволял осуществлять необходимый контроль над формируемым пространством. Готический орнамент использовался для смягчения жестких линий огромных учебных зданий причудливой каменной резьбой. Причиной распространения неоготики стали большая гибкость ее композиционных приемов, живописность общего облика зданий, хорошо увязывающихся с существующей застройкой. Живописность композиции усиленно противопоставлялась регулярности классицизма. Неоготика стала средством создания искусственной истории вновь созданному университету в Новом Свете, не обладавшему богатым архитектурным наследием.

В 1916 г. Роджерс  вновь обращается к использованию неоготической архитектуры, на этот раз уже при застройке Йельского университета. Президентом университета было принято решение о создании комплекса, который бы носил облик готического колледжа. Цель заключалась в желании создать понятный и традиционный образ высшей школы, в которой собрались вместе выходцы из различных социальных слоев. Архитектурно-пространственными моделями для Йеля были университетские комплексы Оксфорда и Кембриджа. Выбор неоготики объяснялся, кроме того, и следующими факторами. Во-первых, стремлением избежать монотонности путем использования вертикального разнообразия и богатых орнаментальных возможностей этого стиля. Во-вторых, готические здания сами по себе были выразительными объектами без излишней монументальности и противопоставления себя окружению. В-третьих, использование готической пространственной модели организации пространства – прямоугольный двор – само по себе является не только использованием определенного исторического типа застройки, напоминающей об “очаровании шпилей Оксфорда”, но, прежде всего, моделью, обладающей сильным потенциалом организации пространства.

Неоготика использовалась и в архитектуре Северо-Западного  университета в Чикаго. Однако Роджерс  использовал здесь, так сказать, “эластичную” готику, прагматически объединившую пространственную организацию и архитектурный образ.

В последних  работах – общежитиях колледжей  Йельского университета – Роджерс  стал использовать комбинацию элементов  исторической застройки США и  Англии XVII–XVIII веков, которая стала  называться “университетский георгианский стиль”. Это был более упрощенный стиль, главной особенностью которого стало использование кирпича в качестве главного строительного материала. Георгианский стиль безошибочно определялся красным цветом кирпичных стен и окрашенных в белое деревянных деталей, крайне сдержанным применением орнамента, щипцовыми крышами, а также колоннами и пилястрами. Этот стиль позволил архитекторам создавать живописные образы ушедших дней, адаптированные к потребностям современности.

Таким образом, к началу ХХ века в США сформировался особый стиль университетской готики (Collegiate Gothic), который позволял “организовать анархию прошлого по законам настоящего”. В неоготическом стиле были застроены многие центры образования, в том числе и такие известные, как Принстонский университет и университет Пенсильвании.

Основные черты, отличавшие архитектуру Роджерса, заключались, прежде всего, в концептуальном отрыве разработки плана здания от работы над фасадом. Внешний облик постройки  не раскрывает внутреннего содержания, он, скорее, должен отражать совсем другие вещи – узнаваемый тип здания (“жилой дом должен выглядеть именно как жилой дом”) и возвышенный “облагороженный облик”. Кроме того, “архитектура прагматизма” свободно обращается со стилями, используя в своем арсенале любые формальные языки. Роджерс считал более интересным работать не в одном чистом стиле, а в промежуточных, “переходных состояниях”.

Сегодня архитектура  Роджерса живет в учреждениях  подобных Йелю, где почти все построенные  им объекты всё еще функционируют согласно первоначальному замыслу. Они обеспечивают физическую оболочку для роста культурного уровня студентов университета и превращения их в национальную элиту. Эта идея “архитектуры прагматизма” – образовывать и обучать людей своими образами и пространствами – все еще не потеряла былую привлекательность.

Осмысливая  влияние философских идей прагматизма  на развитие американской архитектуры, необходимо подчеркнуть главный  методологический принцип, который  отличает творчество американских архитекторов от творчества их коллег из Европы. Развитие архитектуры в США определяется во многом прагматическим принципом пользы с применения для достижения поставленной цели всех имеющихся средств. Под пользой понимается успех, паблисити, коммерческая выгода, имиджевый рейтинг и т.д. При этом законы эстетики, привычные правила и каноны стиля могут свободно нарушаться.

Философия прагматизма  ориентирует архитектуру на практическое действие. Ей свойственны два важных качества: во-первых, безусловная практичность и полезность используемых архитектурно-инженерных решений.

Другим отличительным  качеством является свобода от традиционных культурных канонов, свободное использование  не только стилей, но и кича, смешение различных искусств, вплоть до включения персонажей из мультфильмов в архитектурное оформление. К коренным характеристикам “философии прагматизма” относится дух свободного экспериментирования, оптимизм относительно возможности разрешения конкретных практических задач, стремление к результатам, непосредственно полезным для жизни обыкновенных людей. У. Джемс весьма темпераментно писал об этом: “Прагматист решительно, раз навсегда, отворачивается от целой кучи застарелых привычек, дорогих профессиональным философам. Он отворачивается от абстракций и недоступных вещей, от словесных решений, от скверных априорных аргументов, от твердых, неизменных принципов, от замкнутых систем, от мнимых абсолютов и начал. Он обращается к конкретному, к доступному, к фактам, к действию, к власти. Это означает искренний отказ от рационалистического метода (temper) и признание господства метода эмпирического. Это означает открытый воздух, все многообразие живой природы, противопоставленные догматизму, искусственности, притязаниям на законченную истину”.

И, наконец, прагматический подход к разработке архитектурных решений постепенно приводит к тому, что архитектура уподобляется бизнесу. Архитектор предстает не гениальным творцом, художником-индивидуалистом, он становится менеджером, управляющим, который объединяет функции художника с функциями предпринимателя. Такой профессионал ведет одновременно работу с большим количеством проектировщиков, консультантов, строителей как внутри своего офиса, так и выезжая по другим компаниям. Все реже он выступает как непосредственный исполнитель своего проекта. В результате архитектор получает возможность одновременно вести работу над большим количеством заказов. Архитектурные фирмы трансформируются из ателье в настоящие корпорации.

В середине ХХ века интерес к философии прагматизма уменьшился, казалось, что это течение иссякает, становясь частью истории философии и культуры. Возрождение прагматизма пришло из аналитической философии, получившей широкое развитие в 1960-х годах. Будучи чрезвычайно гибкой философией, прагматизм позднее связал свои основные постулаты с идеями постмодернизма. В настоящее время прагматизм, а точнее неопрагматизм, возглавляет один из наиболее известных американских философов Ричард Рорти. Философия, по Рорти, это не поиск истины, а разговор и коммуникация